Андрей Томилов - Пленники тайги

Мальчишки были старше Клаши на целых два года, но ей казалось, что они ещё так глупы в вопросах дружбы. Вот она, да, она что-то понимала, ведь осенью ей исполнится уже восемь лет. Ах, как быстро летят годы, – уже целых восемь лет!

Август был жарким, муторно жарким, как ему и положено. Бабушка все дни проводила в огороде, да занималась заготовками на зиму. В доме стоял приторно сладкий запах свеже сваренного малинового варенья. Клаша пропадала целыми днями на речке. Знала, что подходит к концу её летний отдых, скоро приедет отец и увезёт её в город, к маме, к школе, к подругам, которым она будет рассказывать свои летние приключения. Будет рассказывать и чуть, чуть привирать, просто приукрашивать свои рассказы. Например, расскажет, как она целовалась то с Витькой, то с Виталькой. Ах, как они ей будут завидовать. Главное здесь не наговорить лишнего, чтобы подруги не поняли, что она сочиняет, и не просмеяли её. Да, надо будет сказать, что целовалась всего по одному разочку. Это будет выглядеть более правдоподобно.

Ну почему, почему лето такое короткое и так быстро проходит, так быстро.

***

У Витальки родители уехали на два дня в город, оставили его на хозяйстве. Он совсем взрослый. Почти взрослый.

На деревенской пристани стояла отцовская лодка, – водомёт, Виталька много раз ездил с отцом на этой лодке. И управлял сам, отец его научил. Ох, здорово гонять на водомёте по мелким местам! Так здорово, что восторг переполняет душу и она готова вырваться наружу и лететь! Лететь и кричать всем, как ты счастлив, счастлив!

Мальчишки решили, что лучшего случая им не представится, чтобы покрасоваться перед городской девчонкой. Решили покатать её на лодке, удивить. Удивить своим умением, своим мастерством, лихостью.

Клаша известие о лодке приняла с восторгом, но здесь же засомневалась, испугалась чего-то, стала отказываться. Но когда ей объяснили, что это совершенно безопасно, что в лодке даже спасательные жилеты есть, и что Виталька уже давно умеет управлять лодкой, согласилась. С опаской, но согласилась, оговорив, что прокатятся совсем недалеко и только возле бережка.

Ребята предупредили её, чтобы не говорила бабушке, а то ещё дойдёт до Виталькиных родителей, будут ругаться попусту. А дело-то пустяшное. На том и порешили. Правда, погода чуть было не нарушила все их планы, стал накрапывать мелкий дождь, на реке похолодало. Но к назначенному часу тучи снова разбежались и все собрались у лодки. Клаша была в брючках и лёгкой курточке, с красивыми, модными отворотами. В такой одёжке ребята её ещё не видели, и она снова красовалась перед ними, прохаживаясь по галечному берегу, а они не могли оторвать от зрелища глаз.

Наконец, Виталька справился с замком, которым лодка была прикована к огромному тракторному колесу, сложил цепочку в нос лодки, посмотрел по сторонам и, поведя картинно рукой, проговорил:

– Прошу занять места согласно купленным билетам.

– Ура-а!

– Ура-а!

Все забрались в лодку, Витька отталкивался шестом, Виталька ждал, когда можно будет заводить мотор. Мотор запустился с первого раза и работал ровно, едва двигая лодку, булькая дымными пузырьками. Постепенно Виталька прибавил газ и лодка, поднатужившись, выскочила на самую поверхность воды, полетела, полетела, словно птица на крыльях. Клаша испытывала какой-то восторг, смешанный с диким страхом, хотелось кричать от радости и плакать от страха. Она крепко вцепилась руками в борт и смотрела, как берег быстро убегает в сторону. Становилось всё страшнее и страшнее. Ребята сидели впереди, о чём-то громко переговаривались, часто оглядывались на Клашу, снисходительно улыбались.

Когда течение реки стало ровным, лодка перестала прыгать и полетела ещё быстрее, из глаз выкатывались слезинки, но страх постепенно улетучился, и всем стало весело. Все кричали:

– Ого-го-о!

И Клаша кричала тоже. Потом кричать устали и просто сидели, откинувшись на спинки, слушали ровное, натужное гудение мотора. Оглядывались назад, на длиннющий пенистый хвост, остающийся за кормой. Где-то там, далеко, далеко сзади осталась бабушкина деревня. Ещё совсем недавно были видны крыши крайних домов, а теперь по берегам поднимались лишь кусты, да прогонистые, высокие деревья. Сопки, образовавшиеся вдруг и сзади, и спереди совсем закружили голову и, Клаша уже не могла даже определить, на каком берегу осталась их деревня. Со всех сторон мелькали острова, с нависшими над самой водой кустами, протоки становились то совсем узкими, что едва просматривался проход, то снова расширялись, заставляя радоваться простору и от восторга вскидывать руки.