Любовь Рябикина - Горечь победы

– Так кто же вы – Пауль Грассер или Сергей Петров? Сами скажете или нам связаться с посольством Германии в Москве?

Судя по последнему вопросу, чеченец был не простым. Он говорил по-русски чисто и грамотно. Немец моментально понял, что сильно влип. ОМОНу вовсе не требовались доказательства того, кем он является на самом деле. Удостоверение журналиста доказывало личность. И теперь только от начальства этого майора зависело – передадут Пауля Грассера представителям посольства или похоронят где-то неподалеку. Мысли в голове метались, словно мальки на мелководье. Он вздохнул перед тем, как кинуться «в атаку»:

– Я Пауль Грассер и я подданный Германии! Вы не имеете права меня задерживать. Я свободный журналист!..

ОМОНовец возразил:

– Мы задержали вас вполне законно. Вы проникли на территорию Чеченской Республики нелегально. По статье 83 Уголовного Кодекса Российской Федерации «незаконный въезд за границу» вы можете получить три года тюрьмы. К тому же вы находитесь в квартире связного от бандформирования Абу-Идриса или попросту Шамиля…

Нервы Грассера не выдержали:

– Я требую вызвать представителя посольства Германии в России!

Майор рассмеялся:

– Ну чего вы нервничаете? Ответите нам на кое-какие вопросы, а мы за это время проинформируем посла Германии о вас…

Пауль взял себя в руки и почти спокойно ответил:

– Ни на какие вопросы я отвечать не буду! И вообще…

Хотел еще что-то добавить и вздрогнул: рядом стоял парень с серо-синими глазами, блестевшими из прорезей. Они ему что-то определенно напоминали. Кого-то очень знакомого… Грассер замолчал, пытаясь вспомнить. Майор посмотрел на Пауля, затем на своего подчиненного и отошел в сторону. Глаза ОМОНовца все так же смотрели на немца. Пауль скользнул взглядом по маске, пытаясь представить лицо и не смог…

Мовсар тоже смотрел на журналиста с удивлением: этот Пауль ему кого-то напоминал. Случайно взгляд упал на зеркало на стене. Его собственное отражение в маске четко отпечаталось в нем. Воображение дорисовало черты под трикотажем и он вздрогнул: Пауль Грассер напоминал его самого! Они были странно похожи…

От этого открытия Темрикоев растерянно застыл, но быстро пришел в себя. Майор вновь подошел к Грассеру, посмотрел на сержанта и скомандовал:

– Темрикоев, арестованных в машину!

Когда немец подходил к двери, он услышал, как майор сказал в рацию:

– Мы взяли журналиста…

Пауля и хозяина квартиры через пару минут закинули в кузов «Урала», заставив лечь на не больно-то чистый пол лицом вниз. Рядом с головой журналиста шлепнулась его сумка с камерами и вещами. Грассер подумал: «Эти чертовы русские могут таким образом разбить кинокамеру…», но сказать хоть что-либо не осмелился. ОМОН запрыгнул в кузов и на броню, собираясь трогаться. Машина заурчала мотором и днище кузова легонько завибрировало под животом. Это было довольно неприятно.

Всю дорогу Пауль чувствовал внимательно-удивленный взгляд парня с серо-синими глазами. С грязного днища «Урала» немец мог видеть перед собой лишь запыленные шнурованные берцы, а чуть скосив глаз вверх натыкался на обтянутые сине-бело-черной материей мужские колени и автоматы на них. Захватившие их милиционеры всю дорогу молчали.

Лежать на полу было пыткой. Несчастных пленников елозило по грязному кузову то в одну сторону, то в другую. И нельзя было приподняться. Жесткая рука в обрезанной перчатке тут же припечатывала к доскам. Журналист не рискнул протестовать, так как понимал, что сам принял решение ехать сюда нелегалом. Пауль и хозяин-чеченец собирали одеждой всю эту грязь и не имели права встать. Невыносимо трясло. Грассер уже через полкилометра мечтал только об одном, чтобы к концу пути его зубы и внутренности остались целы.

Машина остановилась. С легким скрипом поползли в разные стороны створки покрашенных коричневой краской ворот, придерживаемые двумя совсем еще молодыми чеченцами, одетыми в форму ОМОН. Было ровно семь утра, когда «Урал» и БТРы вползли на территорию своего расположения и остановились. Задний борт машины с грохотом открылся. Мовсар и еще трое бойцов соскочили вниз и застыли рядом. Тут же подошел майор, командовавший группой захвата. Посмотрел на пленников и приказал:

– Темрикоев, задержанных в разные камеры! Сумку журналиста ко мне в кабинет.

Парень с серо-синими глазами что-то быстро сказал по-чеченски. Хозяина квартиры без особых церемоний двое омоновцев сгребли за ноги и выдернули из машины. Сцапав за предплечья с двух сторон, поволокли в сторону приземистого каменного строения со свежими пятнами кладки. Грассеру майор предложил спуститься самому: