Культурные люди закатывают пьянку в ресторане. Возможно себе представить, каково работать официантом в таком заведении. Бывает, до самого утра сидят посетители. Здесь всегда спокойней, чем – где? На кладбище, понятно, всегда спокойно. Конечно же, это только с виду они культурные. А по/сути своей, те ещё разбойники. Потому и не спится им ночью. Гуляют. Работники ресторана, видимо, тоже только днём высыпаются после всей этой беготни. «Вам вина? А вам рыбу?» – снится им после разгульной смены. Интересно, сколько же они получают за свой адский труд.
Студент торопится на учёбу. Боится опоздать. Видно, что родители подталкивают его на верную дорогу. Меня никто не подгонял. А жаль. Сейчас бы работал, как и все нормальные люди. Ни в чём не нуждался. Хорошо, когда в юности можно определиться. Юность это самое подходящее время, чтобы учиться. Затем, начинаешь набираться жизненного опыта. Где/то ближе к тридцати. Начинаешь понимать многие человеческие проблемы. Сейчас мне тридцать два, я почти ничего не добился в жизни. Никаких успехов, никаких начинаний, никаких планов. Блуждаю в потёмках своёго воображения. Даже желаний уже почти не осталось. Временами думаешь, вот было бы здорово совершить, что/нибудь полезное. Но – что? Оно, может, даже и не обязательно кому/то понадобится. Это надо ещё понять, что полезное, а что нет. Потом, думаешь, ну, ладно, совершу что/нибудь великое. И задаёшься вопросом, а что такого великого можно совершить. Великое тоже не всегда может оказаться полезным. Лучше, действительно, отучиться на хорошую профессию и людей лечить, или знания преподавать, или детей воспитывать. Арт/кружки, какие/нибудь. Музыкальное творчество.
В больших странах, почему/то, хотя известно почему, часто преуспевают бандиты. Неужели они работают лучше остальных. Впрочем, это вопрос честолюбия – не так ли? Редко встретишь, чтобы порядочный человек, путём благородного труда мог подняться высоко. Хотя, тут я могу ошибаться. Ну вот, скажем, в девяностые бандиты управляли страной. Сейчас, как/то, всё сглажено, завуалировано. Перестаёшь понимать разницу между вором и правителем.
«Мы будем вместе! Плевать, бедный ты или богатый» – убеждает девушка убеждённого холостяка. После первого неудачного опыта, многие мужчины становятся убеждёнными холостяками. Они убеждают себя в том, что, пока не разбогатеешь, ничего хорошего не получится. С одной стороны, это правда. С другой, достаточно просто иметь в наличии стабильный доход. Разбогатеть могут только крайне амбициозные люди. Ну, или просто амбициозные. Почему обязательно крайне.
О любви мы, пока, говорить не будем. Слишком много сложностей. Например, как необходимость любить может таиться в человеке, если все необходимости сводятся к четырём животным инстинктам. Любовь это нечто выше животного. Где вы видели, чтобы рыбы любили друг друга. Они просто спариваются и живут. Добывают пищу. Строят жильё. Точнее – рыбы его находят, а птицы, допустим, строят. Откладывают яйца. Высиживают. И где тут любовь? Банальное размножение.
Дважды подумав, я решил, что профессия олицетворяет человека. Вот, если спросить, кто ты. Бухгалтер, плиточник, следователь, прокурор – всё это суть человеческой жизни. Без профессии мы – никто. Впрочем, и тут бывают исключения. Сейчас в моду вошёл воровской образ жизни. Западные фильмы только и делают, что знакомят нас с воришками, которые впоследствии становятся уважаемыми людьми, женятся на принцессе, получают королевство во владение, или же просто становятся свободными и ни от кого независимыми. Правда жизни?
Большинство людей, как я уже убедился, это весьма порядочные граждане. Они не слишком стремятся разбогатеть путём обмана или воровства. Во/всяком случае, для этого необходимо быть либо отчаянным, либо весьма смелым и амбициозным. И если бы все, вдруг, стали смелыми или отчаянными, то хаос воцарился бы такой, что в страшном сне не приснится.
Откуда, вдруг, во мне такая безмятежность возникла. Можно подумать, я ничего в жизни плохого не совершил. Словно в Рай попал, где сам Бог обо мне позаботится. Может, это и к лучшему. Ведь остальным до меня нет никакого дела. Остальные, возможно, ненавидят меня больше, чем я способен их полюбить. Такие дела под Солнцем творятся.
В холодильнике лежит полбрикета сливочного масла. Что с ним делать – ни хлеба нет, чтоб намазать, ни блинов, чтоб растопить на сковородке и мокнуть. Так тоже не съешь. Слишком непонятно. О, нашёл граммов двести сахара. Такое чувство, что из прошлой жизни лежит. Расплавил на огне. Получился леденец. Мы такими в детстве баловались. Самое страшное, что сигареты кончились.
Читать дальше