Вилма Яковлева - Прогулка за Рубикон. Части 1 и 2

– Я сегодня начал поздно, поэтому не ушел рано.

– Плохо выглядишь. Твои мутные и пустые глаза смотрят на чужих жен, а сердце твое развратное.

– Это старость. Я перестал ездить на купание. К реке не подойдешь, все побережье застроено новыми домами. А дорога за город слишком пыльная. Только иногда на рассвете я выезжаю верхом, чтобы ненадолго ощутить себя вновь молодым и сильным. Ты хочешь составить мне компанию?

– Не обо мне речь, – в голосе Хатхорити прозвучало легкое кокетство.

Нем улыбнулся:

– Ты ведешь себя как молодая дурочка, которой вихрем задрало одежды!

– Тебе надо жениться.

– Спасибо за совет. Моя жизнь течет под знаком привычки, и меня это вполне устраивает.

– Тогда я предлагаю тебе другое. Ты должен исполнить волю богов.

Нем скривился:

– Каких богов! Все они повернулись к Египту спиной.

– Это все из-за вас. Пьянь подзаборная. – Хатхорити осуждающе оглянулась через плечо. – Вы тут сидите и пьете, как будто ничего не происходит. Как вы вообще можете пить эту кислятину?

– Вино не кислое, кислая вся наша жизнь! – Нем отхлебнул из кувшина. – У меня в горле все еще першит от пыли Кадеша.

– Пей лучше пиво. Пьяный от вина падает лицом вниз, а пьяный от пива – лицом вверх и может разговаривать с богами.

– Мне нечего им сказать.

– Я вижу, что ты готов пропить и прокутить не только эту, но и ту жизнь.

– У меня мало что осталось в этой жизни. Как и самой жизни. Вино оживляет воспоминания, Мне видятся волны, бьющие о борт корабля, и слышны голоса людей, которых уже нет на свете.

– Это обман.

– Я хочу быть обманутым. Что-то во мне горит, там внутри.

– Выпей облегчение живота. Я приготовлю тебе смесь из коровьего молока, чеснока, зерна и меда.

Ной поморщился.

– Горит не в желудке, а выше. Какая-то ярость вскипает во мне против всего, что происходит в городе.

– Это в сердце? Тут я бессильна. Только золото убивает все дурное в груди.

– И еще мне больно сидеть. А пастух ануса [52] Проктолог. , которого я знаю, очень стар.

– Я тебя вылечу, – Хатхорити мгновенно соскользнула с лавки и опустилась на пол около его ног, сделав правой рукой отвращающий знак. – Остальное потом. Приходи ко мне завтра утром.

– В остальном я здоров.

– Этого нам знать не дано. Как не дано знать, что будет с Египтом.

– Да. Мирный поток времени прервался, – покачал головой Нем. – Египет теперь как смрадный мертвый лев, лежащий между двух пустынь!

– А может лев только спит. Как спишь ты и твои солдаты.

– Мы выполнили свой долг. Нам не в чем себя упрекнуть.

– Вы должны дать дыхание жизни тем, кому его не хватает.

Нем вздохнул.

– И это все, зачем ты пришла? – он внезапно ощутил уже давно не посещавшее его чувство беспокойства. – Я многое видел, многое знаю и не хочу ни во что ввязываться. Демоны больше не властны надо мной.

– Почему все, что я говорю, ты всегда принимаешь на свой счет. Ведь я говорю об отвлеченных вещах. – Помолчав, Хатхорити встала из-за стола и открыла дверь в сад. – Какая у вас тут скука по вечерам!

Нем кинул последний взгляд на бедра женщин, задрапированные в прозрачную ткань, и лениво поплелся вслед за ней.

«Он хочет покоя! – продолжала бубнить Хатхорити. – Ему нечем себя упрекнуть… Всякий путь человека прям в глазах его, но только Господь взвешивает сердца».

– Хватит меня грузить, – рассердился Нем.

– Народ вымирает, – вскинулась Хатхорити. – А тебе и горя нет? Люди уже ни во что не верят. Только Исида сохраняет доверие людей.

– Отстань от меня. Да, мне все равно. Но равнодушие человека ничто по сравнению с равнодушием вечности.

– Я хочу тебе сказать вот что: грядет Исида, она сама наденет на себя пхент [53] Двойная корона царей Египта. и займет место на царском престоле, сначала Верхнего, а потом и всего Египта. И мир изменится к лучшему.

– Женщина на престоле Та-Кемт? Это противно богам.

– Она сама и есть Бог.

– Я никогда не поверю, что Исида низойдет до трона, чтобы управлять людьми, а не их судьбой. Лучше скажи, о ком идет речь.

– Ха! Оказывается, ты все еще видишь ясно, понимаешь тонко, судишь трезво. Может, и силы у тебя еще остались?

– Не для тебя, старуха.

– Я и не надеялась. Мое время прошло. Я говорю о Таисмет, жене Ноя, внучке божественной Амонасет. Она потомок древней линии египетских фараонов, начиная с царицы Хатшепсуп. И я могу это доказать.

– Я так и думал. Твоя воспитанница, конечно, прекрасная женщина. Но ты хочешь ей зла.