Станислав Гагарин - Разум океана. Возвращение в Итаку

«Я будто стыжусь… А есть ли для этого основания? — спросил себя Волков. — Да, уже то, что дал загнать себя в ловушку… Почему я не остался в море, там, где остались мои ребята? Но ведь на Овечьем острове я оказался помимо воли, и надо было выжить ради истины, ради того, чтобы люди узнали, что произошло в ту ночь… Случись все по-другому — я последним ушел бы с корабля или не ушел бы вовсе, будь хоть какая-то моя вина в том, что корабль попал в катастрофу. В этом я могу поручиться перед самим собой. Но что я должен сделать сейчас?»

Капитан закурил сигарету и вспомнил, как тогда, у берегов острова Бруней, на борту обледеневшего «Кальмара» он искал выход для всех…

…Тогда он обдумывал несколько вариантов сразу и отбрасывал их, все они не годились. Оставаться на месте? Люди измотаны до предела, лед растет, ветер усиливается, траулер все больше теряет остойчивость. Еще немного — и груз, приложенный в верхней части судна, накренит траулер до критической величины, а удары волн довершат дело.

Выброситься на берег? Пожертвовать судном? А спасутся ли при этом люди? О скалистые берега Брунея «Кальмар» разобьется в щепки, и не станет ни судна, ни экипажа…

Капитан дал полный ход. Траулер дернулся. Стоявший за штурвалом матрос крепко ухватил рукоятки штурвала и переложил его влево.

Капитан нагнулся к переговорной трубке, хотел предупредить старпома о своем замысле — и дикий вопль толкнул его в спину: «А-а-а-а!»

Матрос вдруг поднял руки, схватил себя за волосы, штурвал качнулся и бешено завертелся вправо.

Темная завеса стерла едва светлевший горизонт, она поднималась все выше, нависая над полубаком и рубкой «Кальмара», выворачивалась, стремясь обнять беспомощное тело траулера.

Матрос прыгнул в сторону и бросился к двери.

— Стой! — крикнул Волков.

Штурвал продолжал вращаться, и «Кальмар» забрасывал отяжелевшую корму влево, разворачиваясь бортом к волне.

Капитан выбросил руку к штурвалу, больно ударили рукоятки по пальцам. Волкова откинуло в сторону, он с трудом удержался на ногах, остановил штурвал и, задыхаясь, перекладывал его влево, заставляя траулер выйти носом к волне.

Завеса упала, накрыв судно, напрягся и задрожал под тоннами воды «Кальмар». Казалось, ему не подняться больше на поверхность, но вот корпус тряхнуло, еще и еще, будто отряхивалась собака, завеса исчезла, и заглянул в рубку краешек посветлевшего горизонта.

«Надо прожить этот день, только один день, он не должен стать для ребят последним».

Усилилась килевая качка. Все труднее становилось удерживать траулер носом к волне. Одно неверное движение, чуть больше переложить перо руля, и «Кальмар» повалится лагом к волне…

«Команду «Спустить шлюпки! Экипажу покинуть судно!» я не подам, — подумал Волков. — Шлюпки примерзли к кильблокам. Да и времени нет. Все может случиться в считанные минуты, два-три сильных удара, и «Кальмар» окажется на борту. Плавная, медленная бортовая качка — это значит, что траулер больше не встанет, он превратится в плавающее бревно. Еще две-три волны — крен резко увеличивается, и судно — вверх килем. А потом двадцать-тридцать минут каждому… Может быть, кто продержится дольше…»

Снова и снова поднимались над судном серые завесы, на мгновение застывали, словно примеривались.

«Надо уходить, — подумал капитан. — Повернуться к ветру кормой и спускаться к зюйду. Там теплое течение, оно собьет лед, там плавбаза, архипелаг…»

Он свистнул стармеху в машину и, не выпуская штурвала, сказал, что пойдет к повороту на заднем ходу, пусть следят за перебоями машины, когда оголится винт.

И еще капитан распорядился: команде приготовиться к повороту, надеть шерстяное белье, нагрудники, быть наготове оставить судно, боцману заняться маслом и по команде слить его за борт, штурману жечь ракеты — место пустынное, но кто знает, лишних из машинного отделения отправить на палубу, зачем лишать их последнего шанса, словом, стоять по местам и быть готовыми к последнему повороту.

Стармех из машины сказал, что у него все готово и осадку на корму он сделал.

Волков подвернул немного вправо от направления ветра, поставил руль в положение «прямо», крепче сжал рукоятки штурвала, ожидая, когда волна ударит в перо руля, и дал машине малый назад. Мгновение траулер стоял неподвижно, сотрясаясь мелкой дрожью, затем корма стремительно побежала влево, полубак пересек линию ветра и покатился вправо. Ураган ухватил приподнятый нос «Кальмара» на левую скулу и стремительно поволок его.