Александр Михалин - Гибель Хагена

Шли годы, в Европе появились очень сильные новые государи и государства кроме Рима и Византии, которые присутствовали всегда: Германарих Великий, гунны, наконец – Аттила. Маленькой армии наёмников стало как-то неуютно меж больших и мощных армий. И Хильдебранд повёл своих воинов в Константинополь, чтобы наняться на службу к императору Византии. В Константинополе Хильдебранд встретился со своим племяником, Дитрихом.

Тут случилось неожиданное: опытный Хильдебранд признал старшинство племянника, согласился быть его правой рукой, советником и воеводой. Хильдебранд хотел распустить свой отряд, но воины отказались расходиться, почти все пошли на службу к Дитриху Бернскому. Этот отряд бывших наёмников и стал впоследствии одной из основ реформированной армии герцога Дитриха.

Хильдебранд пришёл с Дитрихом в Берн, и именно Хильдебранду доверено было возложить герцогский венец на Дитриха. А потом Хильдебранд сопутствовал племяннику во всех походах, подвигах, битвах, свершениях. В самые сложные моменты принятий трудных решений голова высокого Дитриха склонялась, и губы Хилбдебранда шептали в ухо племянника такой нужный совет. В боях спину Дитриха надёжно и преданно защищали щит и меч Хильдебранда.

Был Хильдебранд крещён в вере христианской. Но какого толка – никто не знал, как не знал и сам Хильдебранд. И потому одинаково молился в христианских храмах любого толка.

***

Гюнтер Бургундский – король Бургундии из династии Гибихов. О родителях и происхождении Гюнтера можно узнать выше, из описания, посвящённого его старшей сестре Кримхильде Бургундской. Гюнтер был младше Кримхильды на пять лет и, пока был маленький, подчинялся ей. Случалось, она его даже бивала, как поколачивает старшая сестра надоедливо расшалившегося младшего братишку. Двум другим принцам, младшим братьям Гюнтера, тоже доставалось от Кримхильды. Может, в память о детстве, и не было как-то большой любви меж сестрой и братьями.

Зато братья были очень дружны, и в детстве, и позже. Гюнтер был старше брата Гернота на два года, старше Гизельхера – на пять лет. С самого раннего детства мальчикам внушали, что Гюнтер – особенный, ему ведь предстояло стать королём. Лучше всех эту истину усвоил сам Гюнтер. С тех пор иногда в выражении лица, в позе, в паузах у Гюнтера возникало нечто вроде: «я не просто первый среди равных, я – больше, я – наследственный принц». Позже появилось другое окончание мысли: «я – король». Наверное, нечто похожее случается со всеми наследственными принцами и королями – это нормально.

При всём том у Гюнтера было немало искренних друзей: у него как-то получалось располагать к себе сердца поданных и иноземцев. А лучшим своим другом Гюнтер с детства и на всю жизнь полагал Хагена из Тронье. Они с Хагеном были одногодки. Лет с семи до двенадцати принц Гюнтер в основном жил и воспитывался в Тронье у барона Альдриана. Они с Хагеном росли вместе. Играли и дрались иногда. Кроме того, до отправки в заложники, Хаген с отцом часто гостили в Вормсе месяцами. Гюнтер с Хагеном общались, вместе учились, сражались друг с другом в учебных схватках. Пока Хаген жил в Вене, они с Гюнтером переписывались. Когда Хаген перестал быть заложником, Гюнтер сделал его своим наперсником. А когда умер король Гибих, то Хаген стал главным советником и воеводой короля Гюнтера. Гюнтер был уверен в преданности Хагена Бургундии и бургундской короне.

Гюнтер принял королевство бургундов после смерти отца ещё несколько ослабленным: мир с гуннами, которого добился Гибих ещё только-только начал приносить плоды. Тяжёлая война с Отокаром чуть не привела Бургундию к разгрому. Гюнтер заключил выгодные династические браки: выдал сестру за Сигурта, принца Нидерландского, а когда сестра овдовела, выдал её вторым браком за Аттилу, сам женился на принцессе Валлонской Брюнхильде. С новыми союзниками-роднёй Гюнтер совершил несколько очень удачных военных набегов. Армией командовал Хаген со своим братом Данквартом. Бургундия, пусть медленно, но вновь становилась богатой и сильной. Конечно, Гюнтеру иногда приходилось мириться с положением младшего партнёра в военных союзах, но он умел сохранять королевское достоинство при заключении договоров. Но такие случаи постепенно прекращались: армия стала первой необходимостью, которую Бургундия восстановила в полной мере.

В сущности, Гюнтер считал себя и был на самом деле вполне правильным королём: предельно патриотичный во всех смыслах, в достаточной мере гордый и эгоистичный, в необходимой мере жестокий, равнодушный и даже коварный. Гюнтер всегда приписывал себя к настоящим рыцарям во всех смыслах, таковым, собственно, и являлся, ибо ничто не могло заставить его отступить от кодекса рыцарской чести, по крайней мере – формально.