Pauline Shilds - Синяя Тетрадь

– Когда я увидел ее, – начал Ричард, – я сразу понял, что передо мной дьявол. Она не была адски красива, но, как только я услышал ее голос, слова, меня, будто магнитом, стало тянуть к ней. Питая слабость к ее мыслям, я неосознанно оказался прямо в середине ее вселенной. Но не в центре. Вы ведь знаете, что в середине вселенной находится массивная черная дыра, которая поглощает материю со скоростью света? А за горизонтом событий ничего не видно. Вот и она была тем горизонтом, который черной пеленой закрывал всем глаза. Куда им было до нее. Мотаться в глухом и холодном, беспросветном мраке космоса так же глупо, как и ничего не предпринимать, чтобы остановить эту быстро растущую катастрофу.

– И почему же Вы просто не остановили ее? – спросила Кейтлин, очень заинтересовавшись рассказом.

– Потому, что я оказался слабым, – признался Ричард, – и, что самое ужасное, слепым. Меня провела студентка. Обманула.

– Знаете, – протянула детектив, медленно вставая со стула, – мне кажется, что сейчас Вы пытаетесь найти себе оправдание, загладить вину, а не помочь мне с расследованием.

– Ваше право так думать, однако я все-таки свидетель.

– Или соучастник, – налегке произнесла Кейтлин, – может, мне лучше спросить об Амели всех остальных? – спросила она, на что Ричард моментально отреагировал удивленными глазами.

– Нет, – покрутил головой МакКенна-старший, – они до сих пор не поняли, что произошло.

– А кто понял? Мы здесь уже не первый час, а я до сих пор слышу только внеземные истории про совершенно обычную девочку-подростка, – ответила детектив. – Вам не кажется, что мое терпение понемногу должно иссякать?

– Моя совесть чиста, даже если я этого не ощущаю, – произнес Ричард, – но другие ни за что не расскажут эту историю так, как могу я.

Кейтлин вздохнула. Она поняла, что этот человек ни за что не сможет просто ответить на ее вопросы. Однако надо признаться, что мистер МакКенна действительно был единственным, кто хоть как-то может помочь следствию.

– Тогда скажите мне, – произнесла Кейтлин, подходя к зеркалу, висящему на стене напротив Ричарда, – после чего в Вашу умную головушку пришла идея написать книгу про Амели?

– А, книга… – протянул Ричард. – После того, как я почувствовал, что начинаю бороться с сыном за нее.

– Значит, Вы не отрицаете, что у Вас с ней была связь?

– Смотря какая, – покрутил головой Ричард, – я не отрицаю только то, что я чрезвычайно люблю психологию людей.

– Я спросила про книгу, а Вы опять загадываете мне ребусы.

– Извините, – прошептал Ричард, опустив голову, – она словно знала, чем закончится ее история, но совершенно не хотела дать мне ни малейшего намека на финал. Поэтому мне и приходилось додумываться самому. И я просто решил записать это.

– И теперь Ваша книга продается по очень интересной цене.

– Она взлетела, – кивнул Ричард, – как я и предполагал.

– И стоило ли оно того? – Кейтлин повернулась к Ричарду, скрестив руки на груди.

– Ждете от меня раскаяния? – спросил ее МакКенна-старший. – Его не будет.

Кейтлин улыбнулась, подошла к столу и присела на стул. Она чуть нагнулась ближе к Ричарду, повернула к нему папку с личным делом, держа свою руку прямо на середине документа, как бы будучи единственной преградой перед тем, как Ричард получит полный доступ к интригующей его информации.

– Так с чего же все началось? – еще раз попробовала женщина. Ричард прожигал ее взглядом, не обращая внимания на папку, хоть она его и искушала.

– Все началось с синей тетради.

Всегда будьте осторожны с людьми, которые вас окружают. Не имеет значения сколько месяцев или лет вы их знаете: как показывает практика, люди зачастую не знают даже самих себя. Совсем недавно в моей жизни вышло так, что один человек очень сильно оступился. Причем мне было кристально ясно, что его слова в тот непростой вечер были выдуманными, при этом не слишком искусно. Но слово не воробей, вылетит – не поймаешь. После этого правила игры изменились.

Первые пары в понедельник, как известно, придумал Дьявол. Амели засыпала на каждом втором слове педагога и ничего не могла поделать с этим. Но время утекало, словно вода через решето, однако эта пара наконец закончилась. Студенты потихоньку встают, собирают свои тетради, ручки, говорят друг с другом, а Патрик молча сидит за последним столом и смотрит на Амели. Он прокручивает у себя в голове то, что сказал Дженни недавно, и это неумолимо возвращает его к последнему воспоминанию того вечера: дом Амели.