Сергей Власенко - Маньчжурская сопка

Жить среди дикой природы приходилось месяцами. Зверя разного в тайге – смотри в оба! Никто никого с лосем не торопил, даже не напоминал. И уж тем более это не входило в перечень проводимых работ. Но так или иначе, соблюдалась некая очерёдность. Одновременно бить лосей было нельзя. Чувствуешь, что готов, – нужно заявиться. Рассказать всему коллективу, куда пойдёшь, где, в каком квадрате добыча. Обрисовать общий план охоты.

Аким Ватажный попал в экспедицию недавно, чуть больше года назад. Редкое своё имя получил в честь прадеда – уроженца донских степей. Аким вырос на Дальнем Востоке, среди тайги и сопок, поэтому жизнь в экспедиции его не тяготила, от тяжёлой работы не отлынивал и лёгкой не искал. Товарищи в коллективе его приняли: парень был сноровистый, с чувством юмора, а это ценят в таких условиях. Выходило так, что в эту экспедицию была его очередь выследить и добыть первого своего сохатого.

Аким уже не раз замечал в тайге следы зверя. Присматривался и запоминал места, где они попадались чаще. Со временем в нескольких километрах от лагеря приметил старую поваленную сосну, рядом с которой частенько топтался сохатый. Выполняя основные экспедиционные работы, Аким иногда проходил с товарищами недалеко от этого крупного, вырванного с корнем дерева.

Начиная охоту на лося, охотник обстоятельно обдумывает все детали и мелочи. Аким решил начать с приманки. В качестве приманки обычно используют кусок крупной соли. Для сохатого соль – лакомство, облизывая солёную глыбу, лось может даже потерять осторожность. В общем, следовало постепенно приучить зверя к месту, где оставлена соль.

Окончательно взвесив предстоящую охоту, Аким решил объявить о своём намерении в коллективе. Самый удобный момент, чтобы услышали все – за ужином, во время чая, после того как отошли дневные заботы и обязанности. В один из вечеров, улучив паузу в затихающих разговорах, когда было слышно лишь неспешное бряканье ложек по дну железных кружек, Аким, глухо кашлянув и подняв голову, оглядел всех и затем неторопливо произнес:

– Я про охоту на сохатого объявляю. Стрелять зверя буду в девятом квадрате, меткой – поваленная с корнем сосна. Завтра начинаю сохатого приманивать.

По традиции наступило недолгое молчание, которое, впрочем, почти сразу нарушилось вопросами и советами бывалых геологов. Семён, или Боцман (как его все величали), достав карту, попросил Акима отметить кончиком заточенного карандаша места прикорма зверя и засады. Покурив над таким делом, коллектив затею обсудил, поддержал и одобрил.

Получив благословение, Аким начал спокойно и обстоятельно готовиться.

Лось лакомство распробовал и начал приходить к кормушке. Теперь охотник терпеливо ждал, чтобы зверь привык и освоился. Вначале Аким выбрал место для засады поближе: сухо, хороший обзор, для стрельбы удобно. Но вскоре стало ясно, что лось не приходит в то время, когда он терпеливо ждёт его в своём укрытии. Очевидно, зверь чуял человека, улавливал запах опасности.

Пришлось искать другое место, подальше. Отсюда видимость была хуже, но зато лось не мог учуять человека. Где-то через пару суток, на рассвете, Аким наконец увидел его в старенький прицел своей двустволки и, выровняв дыхание, приготовился стрелять.

Сохатый, – это был зрелый самец с мощной кроной рогов, – пришёл почти бесшумно. Только начинало светать, ещё в низинах белели клочки тумана, воздух был влажным и оттого как будто тяжелым. В прицел попадал только бок лося, да и то размыто, молочная предрассветная мгла утреннего тумана затрудняла видимость, к тому же зверь как мишень стоял под неудобным углом.

Прицелившись и затаив дыхание, Николай выстрелил. Лось мощно дёрнулся: выстрел повалил его наземь, но не пробил насквозь. Заряд прошёл по касательной, вдоль хребта. Тут же грянул второй выстрел, из второго ствола. Эта пуля в щепки разнесла правую ветвь лосиных рогов. Аким, с досадой закусив губу до крови, судорожно заряжал следующую двойку патронов, намереваясь шарахнуть дуплетом, из обоих стволов одновременно. Зверь же быстро оправился от шока и вскочил, качаясь, словно на ходулях, на свои жилистые, длинные ноги. Хоть и подраненный, лось стремительно понёсся в чащу леса.

Акима объял первобытный азарт погони. Он начал бесшабашно, без оглядки преследовать зверя, стремясь удержать его в зоне видимости. Погоня шла с явным отставанием охотника, но Аким видел кровавые отметины, слышал треск ломающихся веток. Обманчивая уверенность, что подраненный зверь вот-вот начнет сдавать, вела человека вперёд.