Вячеслав Демин - Антарктическая баллада

Здесь ледяные замки строит природа. Человеку под силу возвести лишь дом. Дома мы возводили на сваях, укрепленных в промерзшем скальном грунте. Такой дом требовал больше тепла на обогрев, зато метель проносилась под ним не задерживаясь. Это знание далось ценой проб и ошибок, ценой покинутых антарктических поселений, которые оказались погребенными под многометровым ледяным слоем. Как уязвим человек в этих жутких полярных широтах, как переплетены и взаимозависимы тут людские судьбы. Достаточно одной мелкой оплошности, допустим дизелиста, чтобы поставить под угрозу жизнь всего нашего поселка. Дизельная электростанция – ДЭС – сердце любого антарктического поселения. Во все стороны от нее тянутся эстакады с электропроводкой – артерии, питающие дома теплом, аппаратуру током, баню – паром…С ужасом представляю себе, что будет, если остановится это шумное доброе сердце. При ураганных ветрах, даже при всех включенных обогревателях, температура в домах понижалась до 5 градусов. Считанные часы надо чтобы выхолодить их до окружающей температуры. А дальше – медленная смерть. Случись что – помощи ждать неоткуда. На огромном материке, площадью с 2 Австралии зимовать остается полторы-две тысячи человек, разделенные безумными пространствами. Мы уязвимы как никто другой на планете.

Но что нам до уязвимости?! Пока наш лагерь сжат в кулак, работает как одно целое, никто и не задумывается над опасностями, наоборот: опасность сплачивает, она работает на нас. Чем злее ветра, ураганней пурга, которая на время стала нашим врагом, тем ярче и насыщенней наша жизнь. Мы окружены со всех сторон. Шаг за дверь – это шаг в неизвестность, это шаг космонавта в открытый космос – никаких гарантий выживания.

По инструкции нам нельзя выходить в штормовую погоду по одному. Интересно, кто писал эти инструкции метеорологам? Нас всего двое. Напарник спит как сурок после суточной вахты. Будить? Нет уж, к черту такие инструкции! Я делаю этот шаг – и оказываюсь в самом центре ревущего ада! Угол дома исчезает мгновенно, я даже не успеваю ухватиться за леер – нитку связующую с домом, а значит с жизнью. На вытянутую руку ничего не видать- так всегда происходит в метель при скорости ветра больше 30 метров. Мне надо дойти до метеоплощадки, почистить забившийся датчик. Пока знаю, что иду в верном направлении, пока не успел замерзнуть, страха нет. Только азарт! Беснуйся стихия! Ну, давай! Жми!! Сильней! Еще сильней! Я пробую смеяться, шлю вызов и проклятье буре. Слова тут же забиваются обратно вместе с охапками жесткого снега. Но вот вызов принят! Шквальный порыв кидает меня на лед. Все, что было до того, цветочки. В ужасном реве я ничего не слышу, но падение спасло мне жизнь: огромная железная бочка теннисным мячиком перескочив через меня, запрыгала к океану. И только теперь пришел страх: я понял, что заблудился. Заблудился в 5 шагах от дома! Усы и борода покрылись ледяной коркой. Я поднялся и побрел наугад, надеясь только на счастливый случай, да на своего ангела-хранителя, и он снова протянул мне руку помощи – бредя неведомо куда, наткнулся я на эстакаду с леером. Я ухватился за него как боксер в нокдауне и переждал самый сильный в своей жизни порыв ветра – 56 метров в секунду! Надо ли говорить, что без этого спасительного линя меня бы снесло в океан, как ту незакрепленную железную бочку!

……………….

…я понял, что такое творчество. Это передача души любимому предмету. Любые шедевры не вечны потому, что нельзя вложить в них всю душу – она бессмертна, а, возможно и бесконечна в пространстве. Но часть души – можно. И если вкладываешь с верой и любовью – есть надежда, что сделанное тобой станет твоим продолжением, заживет собственной жизнью, независимой от воли создателя. Так пенятся волны на картинах Айвазовского и несокрушимой стеной встает откуда ни возьмись самый страшный, потому, что последний, 9 вал!

Картины оживают и под пером поэта. Каждый об этом догадывается, но не всякому дано узнать-прочувствовать. Я тоже не знал, пока не повстречался с тишиной этого волшебного ослепительно белого Безмолвия. Любая сказка, любая песня начинается с тишины. В волшебной сказке вообще все – тайна. Каждый миг ее непредсказуем. Ну, как у нас.

До чего насмешили меня братья Стругацкие своим описанием антарктической природы, как торжества вечно ревущих циклонов! Да, такое случается нередко, но я то братьев читал на 5-й день полнейшего штиля!

Тишина…Потом она взорвется бешеным адом и трижды проклянет его вынужденный прокладывать путь в этом океане пурги.