Михаил Шторм - Глубокая тайна

Другую оплошность совершил он, когда вздумал поиграть с подошедшим к нему детенышем. Малышу захотелось потрогать блестящие предметы, которыми был обвешан Быков. Его здоровое любопытство едва не привело к катастрофическим последствиям. Быков уже протянул руку, чтобы поощрительно погладить детеныша, когда рядом раздался голос Стеллы:

– Замри! Медленно и осторожно убери руку. Этот жест будет воспринят как агрессия.

Только тогда Быков заметил, что к ним направляется самка с угрожающе раздутыми ноздрями и оскаленными зубами. Она явно намеревалась вступиться за своего сынка, который дергал фотоаппарат на ремне, стремясь отобрать его. И тогда Стелла в очередной раз поразила Быкова хладнокровием, отвагой и умением ладить с гориллами. Она выступила вперед и опустилась на корточки, чтобы ее глаза и глаза мамаши очутились на одном уровне. После этого произошел недолгий обмен гримасами и звуками. Самка, как видно, все поняла, успокоилась и, забрав детеныша, отправилась к соплеменникам, наблюдавшим за происходящим издали.

– Ты смелая, Стелла, – произнес Быков с уважением. – Спасибо тебе.

– С обезьянами проще договориться, чем с некоторыми людьми, – сказала на это она. – Они все понимают и запоминают с первого раза. В отличие от некоторых.

– Ты меня имеешь в виду?

Стелла прямо не ответила, но издала весьма красноречивый вздох и закатила глаза.

По прошествии времени она перестала относиться к Быкову как к обузе и начала больше доверять ему. Сегодняшний разговор был лишним подтверждением этого. Стелла приоткрыла Быкову душу, поделилась с ним своими мечтами и страхами, и он не мог не оценить этого. Ему хотелось поддержать ее, вселить в нее уверенность. Но, когда он предположил, что в случае чего гориллы выберут себе нового вожака, она лишь печально покачала головой:

– Не такое это простое дело, Дима. У горилл не как у людей – проголосовал за кого попало и порядок. Вожаки с серебристыми спинами зреют годами. Далеко не каждый самец становится им. По сути, это пожизненные диктаторы. Однако их задача состоит не только в подавлении, но и в покровительстве.

– Отцовская фигура, как сказали бы психологи, – пробормотал Быков.

– Совершенно верно. Самец подчиняет себе остальных, это правда. Но он также организует их и обеспечивает им безопасность. Вожак с серебристой спиной решает все: где спать, куда двигаться, когда искать пищу, а когда отдыхать. Он разрешает конфликты и определяет наказания. Он умеет гораздо больше своих сородичей. Например, наш Кинг однажды вызволил самку из ловушки, расставленной браконьерами. Я собственными глазами видела. Так что у него заслуженный авторитет. Никто не перечит ему – не только из страха, но и из уважения тоже. И знаешь… – Стелла понизила голос, как будто опасаясь, что гориллы способны ее услышать и понять. – Если бы не Кинг, то стая вряд ли крутилась бы возле озера. Обычно гориллы, особенно горные, не любят открытых пространств.

– Их приводит Кинг? – удивился Быков.

– Похоже на то, Дима. Это его инициатива. От серебристоспинного вожака во многом зависит, каким будет все племя. Вся внешняя и внутренняя политика, выражаясь современным языком. Трусливый, глупый или злобный вожак попросту погубит остальных. – Стелла вздохнула. – Если браконьеры доберутся сюда, то Кинг тут же встанет на защиту стаи. Вот почему вожаки обычно гибнут первыми.

– Мы не дадим их в обиду, – сказал Быков. – Браконьеры не сунутся сюда, пока нас много.

– Надеюсь.

– Можешь быть уверена.

– Спасибо. – Стелла улыбнулась. – Хизер возвращается. Теперь наша очередь. Ты ведь хочешь поснимать наших друзей?

– Обязательно, – подтвердил Быков, улыбнувшись в ответ.

Фотоаппаратура была подготовлена заранее. Вооружившись верным «Никоном», Быков начал «охоту» за натурой и удачным ракурсом. Гориллы, свыкшиеся с постоянным присутствием людей, подпускали его сегодня ближе обычного, не проявляя тревоги или недовольства.

Кинг увел стаю к озеру, и лохматая компания расположилась на берегу, выбрав местечко под кронами деревьев, чтобы можно было наслаждаться отдыхом на траве и в сплетении ветвей, как в гамаках. Одни спали, другие чутко дремали, третьи приводили себя в порядок. Особенно охотно занимались этим самки, не забывая почистить своих малышей.

Быков с фотоаппаратом выбрал позицию подле семейной пары, которая чесалась и избавлялась от паразитов, помогая друг другу. То самец, то самка подставляли головы, давая возможность партнеру перебирать шерсть в поисках сора и насекомых. Морды их при этом выражали полнейшее блаженство, что спешил запечатлеть Быков на фотографиях. Произнеся в уме слово «морды», он тотчас заменял его на «лица». Уж очень гориллы походили на людей. Даже в те моменты, когда, отыскав в шерсти личинку или козявку, забрасывали их в рот и с аппетитом жевали.