Дамина Райт - Кровь фей

– Пью, – соврал юный фей, хотя в последнее время он чаще украдкой выливал его.

– Вот и пей дальше. Ты почувствуешь себя лучше и сможешь спокойно заниматься своими делами, не думая о лишнем. Я вот завела привычку пить по кружечке утром и вечером… Ну что ж, удачи тебе, Лэннери!

Наставница ясно дала понять, что поставила точку в разговоре, и Лэннери был вынужден удалиться, проглотив вопросы о том, насколько прочна защита Школы и не прорвётся ли черномаг. Лэннери не мог забыть его страшного лица и бледных, как у мертвеца, губ, говоривших тому человеку: «…не подведи».

Перед тем, как лечь на кровать и уснуть, Лэннери с внезапным подозрением спросил Айю:

«А что, Наставница и вправду могла поговорить с тобой, как с Инисой?»

Айя помолчала и хихикнула:

«Нет. Я сказала это, чтобы ты бросил своё глупое упрямство и наконец признался!»

«Ясно», – и ему ничего не оставалось, как посмеяться вместе с ней.

Сны Лэннери оказались беспокойными: в них он бесконечно куда-то нёсся, спасал друга, вставал перед нечистью и хибри со сломанной палочкой в руках, видел раненую Наставницу… Посреди выжженного поля, где он сидел, не в силах взлететь, кто-то потряс его за плечо. Сильнее, ещё сильнее. Лэннери отмахнулся, сердито крикнул:

– Пошли вон!

…и, вскочив, обнаружил, что сидит на кровати, а рядом – недовольный и даже злой Саймен.

– Что такое? – Лэннери протёр глаза, уже догадываясь, в чём дело. В окно вовсю лился свет Белой Звезды, а значит – пора собирать цветочную росу и древесный сок.

Но Саймен заговорил о другом:

– Пора лететь на задание.

– Так, погоди, – медленно произнёс Лэннери, приглаживая растрёпанные волосы, – а сбор росы и сока я уже проспал, получается?

– Да. Я за тебя собрал, – коротко и сухо отозвался Саймен.

Лэннери в знак благодарности протянул ему руку; друг стиснул ладонь, как будто желая раздавить её, и всё так же сухо продолжал:

– Мы летим в деревню Хейгри. Хибри восстала из мёртвых, а вместе с ней и всё кладбище. Наставница очень сердится, накричала на меня! Хотя эта идея поручить всё Светлой Душе была твоя.

И, выпустив руку Лэннери, прибавил:

– Если б ты ночью меня послушал, этого бы не было.

Лэннери подумал о том же, и на душе у него стало скверно, почти как тогда, на крыше. Не смогла Светлая Душа внушить людям, что хибри нельзя хоронить! Если кто-то погиб, то винить за это следует себя и только себя! Вот бы сейчас выпить настой белокорня, чтобы не чувствовать угрызений совести… но его юный фей вылил в цветы перед Школой ещё вчера вечером.

– У меня же нет дара Хранительницы, чтобы знать, что наперёд будет, – оправдывался Лэннери, вставая с постели.

Удобство быть феем в том, что, в отличие от людей, можно спать одетым, а не переоблачаться в какие-то нелепые рубахи и ночные колпаки. Да и причёсываться с утра не надо – достаточно помахать перед собой палочкой, рассыпая искры, и готово. А вот умыться росой не помешало бы, но Лэннери решил, что сделает это по пути.

Саймен, молча наблюдавший за ним, развернулся и полетел к двери.

– Давай быстрее, Лэн!

Подхватив палочку, Лэннери устремился следом.

Отряд фей на этот раз состоял из Лэннери, Саймена, Риджаны, Лейи и… Беатии. Не самое приятное сопровождение. Правда, Беатия больше молчала, держа в руке привычный букетик белоцветов, который сотворила с помощью особенного таланта. А вот Лейя за что-то отчитывала Риджану – видимо, на правах будущей Наставницы. Знала бы она, что место уже занято!

– Скажи Аргалену, что это мерзко – опускаться до того, чтобы заходить в их дома и пробовать их еду, – донеслось до Лэннери. – Меня он слушать не желает!

Риджана слушала всё это с несчастным видом, но отлететь в сторону, чтобы Лейя оставила её в покое, не осмеливалась. Та понизила голос, но Лэннери всё равно расслышал её слова:

– Я бы не стала вмешиваться, но… Знаешь, как-то раз видела, как Аргален слетал в лес по нужде. По нужде! Да мы, феи, с нашим благословенным сайкумом и росой знать такого не знаем! А он, как грязный бездарный… фу!

Лэннери не выдержал и громко произнёс:

– Всегда удивлялся, почему феи не сами по себе рождаются, а от каких-то там грязных бездарных. Получается, не будь жалких людишек, Равновесие давно уже накренилось бы в сторону Мааль! Скорее это мы должны хотеть дружбы с людьми, а не люди – с нами.

Он услышал, как тоненько засмеялась Риджана, и этого было достаточно; Лейя наверняка пошла пятнами от злости, как это с ней бывало, когда противоречили её мнению. Но смотреть назад и любоваться этим Лэннери не стал. Они подлетали к деревне Хейгри, и надо было держаться настороже. Злодей, поднявший мертвецов с кладбища, мог бродить поблизости. Лэннери не удивился бы, окажись это черномаг-нечисть из города. Как, как он сумел смешать свою кровь с кровью отродья Мааль и остаться в живых – вот что интересовало Лэннери.