Джон Ли - Странник века. Книга Фадьяха

Поначалу я радовался выходам на террасы, надеясь, что там, под пристальным надзором старших монахов, мальчишки оставят меня в покое. К сожалению, этого не случилось. Стоило монаху отвернуться, как в меня летели комья земли и навоза. Однажды я не выдержал и со всего маху заехал Тяну мотыгой по голове. Тян хотел ответить, но монах-наставник уже обратил на нас свой унылый взгляд.

– Ты об этом пожалеешь, урод, – прошипел Тян.

К месту будет сказать, что как-то раз я пытался просветить не Тяна (тут я не питал надежды), а его дружков, что я вовсе не урод, а всего лишь русский. Мною двигало не желание спасти себя от побоев, как многие могут подумать, а надежда вырвать мальчишек из их маленького средневековья. Но пока дела складывались в их пользу, менять что-то в своем миропредставлении им казалось излишним. Так что наградой за мою проповедь стали очередные пинки.

Нынешняя расправа была назначена на вечер. С десяток мальчишек, с которыми Тян заранее сговорился, подкараулили меня после ужина. Я сразу понял, что в этот раз все будет серьезнее, чем раньше, и, подхватив с земли увесистый камень, отступил к стене, чтобы никто не кинулся на меня со спины. Поняв, что я буду стоять до конца, мальчишки на секунду стушевались и, возможно, отступили бы, если не Тян.

– Что вы испугались какого-то урода!? – закричал он и первым кинулся на меня.

Я встретил его ударом кулака с зажатым в нем камнем. Тян упал, схватившись за скулу, но остальных это только раззадорило. Кто-то кинулся мне под ноги, я споткнулся, упал, и меня начали методично забивать ногами. Помню, я схватил кого-то за ногу и повалил, кому-то заехал по лицу все тем же камнем и, не отвечая на град ударов, бросился бежать прочь из монастыря. Я бежал долго, не оглядываясь назад. Бежал изо всех сил, не понимая, что за мной никто не гонится, что все мои враги остались на том мрачном монастырском дворике. Мне хотелось оказаться как можно дальше от ненавистного места. Выбившись из сил, я забрался в какую-то расселину и просидел там несколько часов. Там я немного пришел в себя и решил, что мне надо возвращаться. Было уже темно. В монастыре все спали, и я мог незаметно проникнуть в нашу комнату. Но на обратном пути я сбился с дороги и заблудился. Еще несколько часов я блуждал по скалам в надежде наткнуться на знакомые места. В один момент мне показалось, что я вижу очертания монастыря. Может, это они и были, а может, я принял за монастырь причудливый изгиб скалы. Обрадованный, я потерял осторожность, сделал неверный шаг и, поскользнувшись, упал с обрыва.

Я не знаю, сколько я пролежал без сознания на дне ущелья. Может быть, несколько часов, а может, и дней. Когда я открыл глаза, было светло настолько, насколько может быть светло в узком ущелье. Я попытался встать и не мог. Жутко болела нога, позже выяснилось, что я ее сломал во время падения. Поняв, что я не смогу отсюда выбраться без чужой помощи, я начал кричать.

– Помогите! Помогите!

Я орал битый час, но помощь так и не пришла, а я полностью выбился из сил. Тогда я решил закрыть глаза и спокойно дожидаться смерти. Смерть все не появлялась, зато, измученный переживаниями, я заснул. Проснулся я от того, что кто-то вылизывал мое лицо теплым шершавым языком. Я снова открыл глаза и увидел перед собой огромного снежного барса. До этого я видел снежных барсов только на картинках, но знал, что это страшные хищники, которым ничего не стоит растерзать не то что маленького ребенка, но и взрослого человека. Я ничего не мог сделать и просто закрыл глаза, дожидаясь, когда барс вонзит в меня свои острые клыки и растерзает на маленькие кусочки.

Однако барс не спешил меня убивать. Играючи, словно тряпичную куклу, он перевернул меня на живот. Я почувствовал горячее дыхание барса у себя на шее и в который раз за этот день попрощался с жизнью. Но барс только аккуратно подхватил меня своими зубами и потащил прочь. Было нестерпимо больно, все-таки загривок котенка отличается от человеческого, но мне ничего не оставалось, как терпеть. К счастью, логово располагалось поблизости, и уже через несколько минут барс аккуратно уложил меня на холодный пол каменной пещеры. После чего оставил меня одного.

Когда барс ушел, я попытался выбраться из пещеры, но сломанная нога не давала мне подняться. Несколько часов я провел в тщетных попытках добраться до выхода из пещеры. Барс вернулся к вечеру, притащив в зубах тушу такина. К тому времени я успел жутко проголодаться, и мне не оставалось ничего, кроме как разделить с барсом ужин. Видя, что мне приходится нелегко, барс сам отдирал от такина небольшие кусочки мяса и кидал мне. Насытившись, я уснул. Спать на жестком камне было холодно, поэтому, преодолев свой страх, я подполз поближе к барсу и свернулся калачиком между его лапами. Барс был теплый и мягкий. Спать таким образом было много лучше, чем на деревянных кроватях монастыря, подложив под голову вместо подушки плохо отесанное полено.