Mel RedWolf - Проклятие крылатых. Тайный город

– Ты ведь не живешь семь десятков лет?

Спросила баргустка, погладив по голове Лору, а потом как-то странно по особенному нежно улыбнулась.

– Ты бы не смогла изменить это, Лора. Как и я не смогла бы. А мы раньше и вовсе бились друг с другом. Банре много мстила, всегда была на передовой и прежде была одной из первых, пока не пришла в немилость Аллен. Тогда перешла в наставниц и сражалась, обучала молочных воительниц, что еще ни разу крови не видели.

Баргустка прижала к себе рукой супругу за плечи и вяло отворила дверь в дом.

– Так что сейчас мы миновали этот конфликт и теперь можем…

Слова баргустки прервал громкий стон, затем еще один и еще. В этом звуке узнавался отдаленно голос Маэль, отрывистый звук наслаждения. К нему присоединился хриплый голос, принадлежавший Банре. Лицо воительницы в один миг зарделось, уши загорелись, будто кипятком облили. Воительница ретировалась на улицу, потянув за руку Лору подальше от дома.

– П-пойдем погуляем. Можно пройтись к реке и набрать воду.

Баргустка обернулась, у порога обнаружив ведро, которое и взяла. Каска судорожно шарила глазами вокруг, будто загнанный в угол зверь. От этого чувства спас поцелуй дурфы. Каска удивленно сморгнула и кивнула.

– Да, далековато. Это в часе пути отсюда. Тогда…

Каска замявшись, все-таки вернулась к дому и поставила ведро у крыльца. Отдаленно разбирался громкий стон Маэль, от чего по спине забегали мурашки. Видно с Банре они совсем разошлись. Каска вернулась к Лоре, виновато улыбнувшись.

– Пойдем тогда лучше к домам целительниц. Думаю, там все равно будет потише и поговорить можно будет.

На улицах мало кто встречался. Даже если кто-то уединялся не в бытовке, предпочтением оставалось поле и луг, а особенно громким мог быть лес. Баргустка вела вперед по улице размеренным шагом, присматриваясь к любимым чертам. Удивительные вопросы. А ведь и в правда такие вещи еще не обсуждались, да и обе девушки мало знали о друг друге. Как же мило то, что Лора хотела узнать лучше. Каска не удержалась и коснулась губ девушки в нежном поцелуе, погладив тонкими пальцами щеку.

– Ну с этой стороны я не люблю шитье. Знаешь, многие воительницы все-таки умеют штопать, а вот у меня… Сколько не пыталась, а только пальцы колола. Но я могу работать в каменоломне и в лесорубне, притащить тяжелое и построить дом. Мы так помогали отстраивать форт Гаэл клану Земли, когда царица Огненная перевела нас туда.

Рассказала баргустка, не сводя глаз с милых черт супруги. Маленькая, хрупкая, как же хотелось Лору обнять. Только как на зло в памяти возник стон Маэль и тихий хрип Банре. Дхарга. Соберись. Вы еще успеете также. По щекам мазнуло смущение румянами и баргустка отвернулась.

– А ты… Расскажи что-нибудь о себе, Лора. Я… Я тоже хочу получше тебя узнать.

Поцелуй, такой прекрасный. Сколько же бутонов благоухающих цветов сейчас раскрывалось в саду души девушки? Миллионы. А всё из-за того, что этот жест был сделан любимой, единственной.

Дурфа внимательно слушала рассказ супруги, остановившись, когда та рассказала про опыт в шитье, а после и про остальное поведала. Крылатая вновь притянула к себе руку возлюбленной, но теперь оставила поцелуи на подушечках пальцев

– Прости, я уже не могу ничего поделать с этим, только так…

Лора подошла чуть ближе к воительнице, прижимаясь к ней, чтобы спрятаться в объятиях. Это было то, чего искренне она хотела сейчас. Вскоре и её тихий голос раздался, мелодичный, приятный и чарующий.

– Я не любила уроки рукоделия, но посещала их, потому что так было надо. Больше тебе не придется колоть свои пальцы. Я очень люблю полевые цветы. Они очень красивые, всегда такие интересные цвета и запахи. Люблю читать книжки, но лишь те, в которых работы по сбору лекарственных трав, приготовление снадобий и истории. Мне всегда нравилось слушать истории о дальних землях. А ещё я сильно-сильно люблю сладкое и немного умею готовить, может не так вкусно, как Маэль, но умею, и хочу, чтобы тебе было хорошо, а поэтому я буду стараться стать хорошей супругой и, если Богиня позволит, матерью для нашего будущего ребёнка, то есть гута, который будет бегать по нашему дому и радовать нас своими успехами.

Речь текла с теплотой и трепетом, словно крылатая уже знала, каково это быть хал и воспитывать гута, но при этом жутко волновалась, не имея в том опыта.

– Сейчас на улице никого, перышко. Не волнуйся.

Улыбнулась баргустка своей чудесной лучистой улыбкой, даже без солнца согревая ей. А тепло тела с трепетом обхватило хрупкие плечики и все маленькое естество дурфы, будто касалось каждой клеточки и вдыхало в него покой. Рука баргустки скользнула по белым прядкам, задержавшись на затылке, опустилась вниз и вновь поднялась наверх, лаская, как дитя. Вторая укрывала спинку, ладонью закрыв пространство между лопаток.