Владислава Николаева - Игорь

Игорь так и не стал подавать руки для приветствия. Он не любил касаться смертных. Если бы Елагин потянулся, он бы всё-таки ответил, чтобы не оскорблять его перед подчинёнными, а так – пускай чувствует напряжение. Инфаркт ему непосредственно не угрожал, мужчина крепкий.

– Бригада здесь? – холодным ровным голосом спросил бессмертный, не желая пробиваться нюхом через терпкие запахи растворов и собственно кладки. Ухо улавливало шорохи, но с проспекта за ближайшим к стройке домом шёл искажающий шум.

Последовал тяжёлый кивок.

– Кто-то отсутствует по больничным или иным причинам? – казённым слогом продолжил Игорь.

– Вальцер в больнице с язвой, – прораб с трудом разлепил губы. Голос у него был низкий, басовитый. – Лукошкин и Абрамов в отпуске. Игнатов и Лисин с простудой.

Больше прораб никого не припомнил.

Игорь перешёл к делу.

– Я приехал лично, потому что меня не устраивает то, что произошло, и ваши идеи по исправлению ситуации.

Прораб и его эскорт скисли, сохраняя напряжение.

– Я не могу допустить, чтобы под маркой моей компании вышло неполноценное здание. За репутацию дорого заплачено, но я против назначения козлов отпущения, даже если козёл назначает себя сам.

Прораб побагровел. Если он и видел дело с такой точки зрения, козла от высокомерного Игоря не ожидал.

– Рабочие должны были видеть расхищение или прикладывали к нему руку сами. Ответственность будет коллективная. Доли выплат будут распределены поровну.

Елагин стал из багрового розовым.

– Покупать будем по нашим каналам, оптом с другими заказами. Это будет дешевле, чем сможете найти вы… к тому же, я не хочу, чтобы дом выглядел как Франкенштейн с пересаженной черепной коробкой… Отведите меня к бригаде, я сообщу им своё решение лично.

Прораб повиновался с некоторой неохотой, ещё не вполне осознав, какое разорение его миновало.

Игорь уловил скопление людей за неотделанным порогом и нарочито громко заговорил:

– Хочется посмотреть для кого квартира оказалась в меньшем приоритете, чем дармовая развалюха из краденного кирпича на дачном участке…

Рабочие напряжённо молчали.

Как и сказал прорабу, бессмертный коротко произнёс в тишине решение, которое счёл справедливым. Возражения не посмели прозвучать, хотя у кого-то отчётливо скрипнули зубы. Игорь изобразил кривенькую улыбку на сторону и будто в шутку спросил у ближайшего рабочего:

– Крал кирпич?

Лицо рабочего вытянулось и покачалось из стороны в сторону.

– Крал кирпич? – спросил Игорь уже у следующего, чувствуя за спиной сопение недоумевающих подчинённых. По их мнению, начальник вёл себя странно и бессмысленно.

Игорь не сводил с третьего рабочего глаз.

– Врёшь! – вдруг прорычал он.

Рабочий вздрогнул и оступился, падая и неосознанно выставляя руку, словно защищаясь от удара.

…После выяснения прораб опасался Игоря ещё больше, чем до. Остальные также. Поэтому Елагин подходил к машине Игоря уже в одиночестве. Бессмертный стоял, повесив голову и сжав руки на поясе, отчего локти высокого мужчины далеко торчали в стороны. От фигуры в целом веяло угрозой.

Игорь и сам понимал, что его раздражение усилилось после разговора с лжецами. Но теперь он точно знал, кого винить. Это была не миссия, и прегрешение было мелкое, поэтому он ещё не решил, какое вынести наказание.

Тем не менее, когда кто-то осмеливался лгать в лицо… Игорь терял терпение. Елагин опасливо подбирался бочком.

Игорь коротко пронзил его взглядом, заставив вздрогнуть.

– Я не приму ваше увольнение, – сообщил Игорь, не дождавшись, когда прораб вымолвит сформировавшуюся под яркой каской мысль.

Елагин удивлённо округлил глаза.

– Мне нужны люди учёные, те, кто знает что за что бывает… а не те, кого придётся учить заново…

Прораб заткнулся со своим прошением и замер на месте, провожая уже успевшего сесть в машину и завести мотор Игоря взглядом.

Марина Степановна записала в толстый блокнот на пружинке распоряжение насчёт проштрафившейся бригады. Игорь смотрел на него, не мигая, думал, что он похож на кирпич…

Главный бухгалтер подняла накрашенные глаза. Блокнот она как-то неудобно держала на уровне груди, и очевидно подумала что-то не то.

Игорь встретил её оценивающий взгляд, ему было всё равно, что она подумала. Ей было под пятьдесят, она была массивной, толстоногой, сквозь тонкие белые блузки, которые она неизменно носила, просвечивали складки на спине, у неё был квадратный подбородок и вытянутые тяжёлыми золотыми серьгами уши. Игорь смотрел в её излучающие интерес глаза и раздумывал, не поехала ли у чайничка крышечка.