Олег Колмаков - Скорый поезд «Новосибирск – Адлер» (две книги в одной)

Открылась дверь и в нос мне ударил запах свежего, прохладного воздуха. Передо мной предстала жутковатая картина внутреннего убранства, всё того же Богом проклятого урмана. При этом я вновь поймал несколько странное ощущение, будто бы здесь я был совсем недавно, буквально вчера. Тогда как десять последних лет уложились в один продолжительный сон. Тот же дом, тот же сарай, те же постройки и та же самая гнетущая обстановка.

А впрочем, если отбросить в сторону дикое чувство страха и внимательней присмотреться к вышеописанному пейзажу, то можно было заметить и кое-какие перемены. К примеру, жилой дом людоедов на сей раз был более ухожен и свежеокрашен в ядовито-зелёный цвет. В том же цвете были нынче и остальные постройки хутора. Помниться, в ту минуту мне ещё подумалось о том, что данный оттенок был выбран людоедами вовсе неслучайно. Это могла быть самой обычной светомаскировкой от пролетавших над заимкой вертолётов.

Здесь обязательно следует сказать пару слов и о самих обитателях данного хутора. Дело в том, что за время моего отсутствия, здесь успело подрасти новое поколение каннибалов. То есть, те самые дети, которых мы с Валерием некогда уложили на пол, на сей раз выглядели вполне взрослыми мужчинами. В отличие от своих более старших родственников, густых бород они уже не носили, отдавая предпочтение гладкой коже и бритвенным принадлежностям.

Ко всему прочему, ни одного обреза либо охотничьего ружья, в руках хуторян я нынче не обнаружил. Вооружены они были сплошь армейским автоматическим арсеналом. Оставалось лишь догадываться, каким-таким образом злыдни заполучили короткоствольные автоматы, ручные пулемёты и пистолеты…

За открывшейся дверью, нас поджидали семеро мужичков, среди которых был и уже знакомый нам Владимир. Во время перегрузки пленников, он выдернул меня из общего строя.

– Могу обрадовать тебя, сучёнок… – удерживая меня за грудки, бурильщик процедил прямо в лицо. – …Ты умрёшь в числе первых. А именно, второго декабря… В этот день будет годовщина смерти нашей бабушки. К данной траурной дате мы тебя и казним. Обещаю, что смерть твоя, на глазах у остальных пленников, будет долгой и мучительной. Такой, что остальные пассажиры, наверняка посчитают за счастье погибнуть любым иным способом. Причём, как можно скорее, дабы повторно не увидеть весь тот ужас…

Можете меня поздравить, либо напротив посочувствовать. Так или иначе, но отныне я знал точный день своей смерти. Данное несчастье, должно было приключиться со мной второго декабря текущего года. То есть, довольно-таки скоро. И, тем не менее, какой-либо всеобъемлющей и парализующей сознание паники, как и безумного страха от озвученной Владимиром даты, я почему-то не испытал. То ли разум мой, уже был подготовлен к самому наихудшему, то ли на уровне своего подсознания, я не упускал вероятности повторного побега… Ведь однажды, мне это удалось. Однако оказавшись в сарае вместе с остальными пленниками, моё внутреннее самосознание значительно ухудшилось.

Дело в том, что за десять лет, прошедших со дня побега, людоеды постарались полностью обезопасить себя от подобных проколов. На входе в сарай, теперь был предусмотрен тамбур с двойной дверью. Каждая из дверей имела свой засов и замок, один из которых в обязательном порядке был заперт. Чуть позже мы обнаружили и скрытую веб-камеру. Вполне возможно, что она была здесь вовсе не единственной… Я уж молчу об иных скрытых от нашего глаза прослушивающих устройств и прочих приспособлений для тайной слежки. Увы, но достижения современной техники успели дойти и до этого, отдалённого от цивилизации хутора. То есть, теперь мы были не только изолированы от внешнего мира, мы ещё и находились под непрерывным и неусыпным контролем со стороны своих захватчиков.

После того, как все пленённые пассажиры оказались в сарае и за нашими спинами защёлкнулись оба замки на входных дверях, нелюди приступили к выгрузке металлического ящика военных, который всё ещё оставался в фургоне.

Невзирая на то, что действовали людоеды организованно и сообща (то есть, общим скопом) сил им едва хватило на то, чтоб подтащить ту гробину к краю кузова, да сбросить её на землю. Сделав ещё пару попыток сдвинуть ящик с места, они так и оставили тот неподъёмный груз по центру двора, лишь накрыв его плотным брезентом от возможного попадания на него дождевых капель. Быстренько «разобравшись» с ящиком, людоеды переключились на вещи, изъятые из вагона. Как некие беженцы, получившие гуманитарную помощь, каннибалы с увлечением рылись в чужих сумках и чемоданах, периодически извлекая на свет божий то одну, то иную понравившуюся им вещь. Без каких-либо стеснений, они тут же примеряли её на себя.