Эйрик Годвирдсон - Нью-Мексико, год 1887

– Да, сэр!

– Мне будут поручения? – спросил тот, что постарше.

– Кроме обычных – никаких новых, Стив. Что ж, на этом все, парни, идите.

Стив и Джим испарились, а Дэф почему-то тихо чертыхнулся под нос.

– У тебя что, сестра есть? – вдруг спросил Джойс, и Дэф подозрительно уставился на него, потом сообразил и сухо отозвался:

– Нет. По счастью – нет. Дженис – внучка управляющего. Дед – управляющий ранчо, а бабка – экономка. Давние друзья нашей семьи.

– Да? Хм, в роли ревнивого брата ты смотрелся бы прекрасно, – усмехнулся Джойс, вытянув ноги. – Господи, как я чертовски устал!

– Поэтому и городишь чушь? – хмыкнул Дэф. – Что же, тогда простительно. Рожу умой, а то белый, как мелом присыпали. И лоб вон в саже, кстати.

Джойс вяло огрызнулся в ответ, но совету последовал – к тому же, зря, что ли, служки тащили эту бадью с водой? Умылся – и правда в голове чуть прояснилось. И жрать захотелось вдобавок.

О'Нил тем временем куда-то отлучился, вернулся с парой стаканов и початой бутылкой – жидкость цвета светлого золота за толстыми стеклянными стенками фигурной бутылки, помятая корковая пробка, этикетки Джойс не разглядел.

– Текила? – Джойс потянул носом над предложенным ему стаканом и удовлетворенно кивнул сам себе. – Пойдет. Даже более чем.

Глотнул, выдохнул, задумался. Пока хозяин дома отмывал руки и лицо от копоти – успел заляпаться, как, в прочем, и Джойс – гость ополовинил стакан и заглянул, что там на притащенной Джимом доске-подносе под салфеткой. Там нашлись ломти кукурузного хлеба, сыр и копченый окорок, от которого предлагалось отрезать самостоятельно, сколько захочется.

– Без закуски пить стоит только с большого горя, – пошутил Дэф. – А поскольку у нас такого повода нет…

– Ну как сказать, – проворчал Джойс, но все равно потянулся за ножом, отхватил полоску мяса и моментально сжевал.

– Жри давай, пессимист чертов, – отозвался Дэф. – Живой? Радуйся!

– Спасибо.

– Что? – не понял Дэф.

– Спасибо, – словно через силу выдавил Джойс снова. – Живой я, понятное дело, твоими стараниями.

– А, – Дэф отмахнулся. – Не в моих правилах, знаешь ли, было не вмешаться.

Джойс неопределенно покрутил ладонью, хотел что-то сказать, но только вздохнул, допил и потянулся за добавкой.

– Индейцы не очень-то любят рассказывать про этих тварей другим, кто… не они. Но знаешь, я, хоть и слышал эти сказки не раз, все никак не мог взять в толк, что оно – не такие уж сказки. Кто-то говорил, что ходящие в чужой шкуре – это люди, которые утратили человеческую свою природу из-за увлечения черным колдовством. Кто-то – что никогда эти твари людьми и не были.

– По-моему, второе.

– А вот с этим нам придется разбираться, – Дэф уставился на огонь лампы через стакан. – Потому что…

– Потому что эти гады ходят по твоей земле?

– Именно. Это, знаешь ли, мой дом.

– И весь город тоже, – поддел Джойс.

– Да, и что? Эти придурки, сидящие в ратуше, да и в форте к северу отсюда, могут считать сколько угодно иначе, – голос Дэфа стал неожиданно жестким, даже ожесточенным.

– Я так и понял, – Джойс чуть печально усмехнулся. – Из-за таких… ай, ладно.

– Договаривай, – недобро протянул О’Нил.

– Мир не берет нашу землю, – Джойс подумал, что если Дэф его сейчас пристрелит, он будет только рад. – Потому, что каждый считает, что он здесь закон, а остальные так, погулять вышли.

– Нет, дружище, из-за таких, как я, в подобных местах хоть какой-то порядок, – вполне миролюбиво ответил Дэф. – Кажется, я был прав, и ты – бывший слуга, хе-хе, закона.

– Бывший, – подтвердил Джойс.

– И поэтому что ни вечер, заливаешь выпивкой свою совесть?

– Не лезь в бутылку, Дэф.

– Это я полез?

Джойс отмолчался, опрокинул стакан залпом.

– У-у-у-у, – присвистнул Дэф. – Кажется, тебе хватит.

– Что?

– Завязывай бухать, как черт, вот что. Мне нужен вменяемый подельник, вообще-то.

Дэф, кажется, ожидал, что Джойс снова огрызнется, но он лишь вздохнул. Да он и сам был не рад тому, что с ним происходит, если уж честно.

– Проспись сначала, потом поговорим, – подытожил О’Нил.

Утром к Джойсу вернулось не только самообладание, но и его всегдашняя подозрительность.

Выспался он, как ни странно, вполне неплохо – и, если уж говорить честно, гораздо лучше, чем ожидал после веселой ночки с буйными оборотнями, горящими трупами в прерии и ночным препирательством с человеком, о котором он знал все еще исключительно мало, но уже которому был обязан жизнью. И, черт возьми, почему-то именно это и заставляло Джойса настороженно перебирать в посвежевшей голове события вчерашние и всей недели перед этим.