Сергей Самсонидзе - Красавица и Седой герцог

До самого рассвета они по очереди пели или разговаривали на балконе…

Утром от городской ратуши отправился дилижанс. Маэстро от мерного покачивания задремал, и ему приснилась Лесная Красавица в весьма необычном наряде воительницы Амазонки, но без оружия. Выглядела она как всегда очаровательно, но было в ее облике что-то одновременно вызывающее, манящее и по-детски беззащитное. Вся она как бы светилась, роскошные волосы развивались, как от встречного ветра, а ее, слегка приоткрытые в обворожительной улыбке, губы пытались что-то сказать. Глаза излучали такие волны любви и доброты, что они спокойно могли бы растопить вековые ледники, которые он видел во время путешествий по северным странам…

Прошло два месяца, но Маэстро в городе не появился. Осень выдалась очень дождливая и холодная. Лесная Красавица посылала своих грумов к каждому приходу дилижанса, но они возвращались без утешительных новостей…

Однажды холодным вечером в начале ноября, когда несмелый первый снег запорошил тонким слоем землю, в ворота замка постучал незнакомый всадник. Привратник открыл окошко, чтобы узнать, что нужно позднему посетителю, но тот передал пакет и мгновенно скрылся в ночи…

Лесная Красавица сидела у камина, с ногами забравшись в огромное кресло и, укрывшись пледом, смотрела на огонь. Последнее время она часто проводила долгие вечера в этой комнате. В дверь постучали, вошел дворецкий и на изящном позолоченном подносе с поклоном подал ей пакет. Девушка вскочила с кресла, вскрыла его дрожащими руками, пробежала глазами текст и без сил упала в мягкое кресло, в глазах застыли слезы, а губы шептали:

– Нет! Не может быть! Не верю, не верю…

Разорванный пакет и листок дорогой мелованной бумаги упали на мягкий, ручной работы персидский ковер. В камине внезапно вспыхнул яркий огонь и осветил строчки из таинственного послания:

«Милый Друг, если Вы читаете эти строки, значит – меня нет на этом свете! Перед отъездом я оставил доверенному лицу этот конверт и наказал передать Вам, если со мной произойдет несчастье. Знайте, что… нет, лучше так:

Глаза огромные над бильярдным полем

Прицелились в него как два ствола.

Пятнадцатый забила «Абриколем»!

Маэстро пал к ее ногам…

Боль от утраты скоро стихнет

И понимаем годы мы спустя,

Что Бог давал нам – не ценили

И потеряли навсегда!

Желаю Вам счастья!

Ваш покорный слуга Седой герцог или просто Маэстро».

С тех пор никто из жителей города и королевства не видел больше Лесную Красавицу. Ходили слухи, что в монастыре Кармелиток в соседнем королевстве появилась новая послушница, удивительно похожая на нее, но правда это или нет, никто проверять не стал, и скоро о ней все забыли. Королевство ведь было тридевятое, проклятое…

В монастыре Кармелиток шла усиленная подготовка к Рождеству. Все послушницы, под строгим контролем монахинь, занимались последними приготовлениями к самому главному празднику года. Только в одной келье царило унылое молчание…

Настоятельница монастыря, еще не очень пожилая, в прошлом довольно симпатичная женщина, решила посетить одинокую келью, чтобы, в который раз, попытаться разговорить молчаливую обитательницу. Прошло почти два месяца с того дня, как в сильный снегопад в монастырские ворота постучалась одинокая всадница и попросила аудиенции. В письме, которое она протянула игуменье, была изложена просьба принять подательницу сего письма в послушницы сроком на два месяца, с последующим постригом в монахини монастыря Кармелиток с обетом молчания. Подпись ходатайствующей особы к расспросам не располагала. Настоятельницу поразила не только удивительная и неброская красота незнакомки, но и ее очень печальное лицо, видимо девушка была потрясена до глубины души каким-то событием, поставившим на ее лице печать отрешенности и замкнутости. За все время пребывания в монастыре никто не слышал от новенькой ни слова…

– Вы снова, прекрасное дитя, отказываетесь объяснить мне решение принять такую непосильную ношу, как обет молчания?

В ответ утвердительный наклон головы и грустный взгляд бездонных глаз.

– Жаль, ведь до принятия обета осталось всего несколько дней! Перед праздником вас кто-нибудь навестит?

– ..?

– Не может быть, что бы у вас в мирской жизни не осталось никого, кто бы мог поздравить вас с праздником или вы не желаете никого видеть?