Semfira Grangel - Подарок отца. Книга первая. Леди белой лилии

Сэр Гилфорд, сделав передышку, мечтательно произнёс:

– Магдалена просто святая… – после этих слов его глаза ярко вспыхнули, и он продолжил: – Так вот перед Освальдом был трудный выбор. Засунуть свою гордость куда подальше и помочь другу в угоду девчонке или не помочь другу и остаться лучшим из лучших, но потерять любовь – Мег – так её звали только близкие друзья. К тому же, он уже выстоял перед всеми претендентами на победу, в том числе и меня. И с Ричардом они остались один на один. И он сделал свой выбор! Он выбрал любовь и дружбу. А Ричард женился на Ариане.

Сэр Гилфорд взглянул на притихшего сына и, после небольшой паузы, снова продолжил свой рассказ.

– Видишь ли, не всегда так важно победить. Главная победа – это победа над самим собой.

На улице вечерело, и в комнате стало почти совсем темно.

С темнотой в комнату проникала и сырость.

Слуги принесли свечи и затопили камин.

Сэр Гилфорд не любил вечера: начинали ныть косточки, и былые раны тоже давали о себе знать.

Их разговор на некоторое время прервался, и Питер, воспользовавшись заминкой, встал, подошёл к столу, налил вина себе и отцу, передал ему кубок и снова вернулся к своему креслу, и устроился поудобнее.

Как только слуги покинули библиотеку, рассказ сэра Гилфорда возобновился.

– А моя история, – продолжил он, – была такова. Я был, как ты знаешь, в то время на службе у Стефана Булонского, который в то время являлся королем Англии. После смерти короля Генриха I, вместо Матильды, его дочери, на престол взошёл его племянник Стефан. И Матильда много лет пыталась вернуть себе корону, пока не подрос её сын Анри Анжуйский. Анжуйскому тогда было… – сэр Гилфорд слегка задумался, пытаясь припомнить то время, – семнадцать, когда он впервые увидел пятнадцатилетнюю Магдалену. Он так был восхищен ею, что решил, отказавшись от борьбы за корону, тайно жениться на ней. И лишь его духовнику, отцу Лайонелу, удалось убедить не делать этого и продолжить сражаться за престол. Но Лайонел в своих действиях не был бескорыстен, он сам питал тайную страсть к этой девушке.

Сэр Гилфорд замолчал, протянув руку к кувшину, который ему предупредительно подставил Питер, налил себе вина в кубок, сделав глоток, продолжил свой рассказ, который уже к этому времени заинтересовал сына.

Он заметил, как зажглись неподдельным интересом глаза Питера.

– Магдалена вообще святая женщина. Я уже об этом говорил?

Отец немного повеселел, видимо, это на него подействовало вино и воспоминания лихой молодости, сделал предположение молодой человек и в знак согласия кивнул головой.

Питер был поражен словами отца, если бы не знал, что отец всегда говорит только правду, ни за что не поверил, если бы это рассказывал кто-то другой. Поэтому сидел, открыв рот, и слушал рассказ, боясь перебить его.

А сэр Гилфорд тем временем продолжал:

– Вот тут приближается моя история знакомства с этой леди. И она была такова. Я ожидал войско Освальда и Ричарда со своим войском в Бретани, чтобы выманить противников из крепостей и сразиться. Там намеренно были устроены беспорядки сторонниками Стефана. И тут получил весьма интересное послание от некоего отца Лайонела. Он обещал выдать мне Анжуйского в обмен на осаду и захват замка Алансон. Предложение было настолько заманчивым… Одно то, что кто-то мне сулит Анжуйского, готового на блюде… Правда в обмен на Анжуйского я должен был доставить ему девицу Магдалену Алансонскую. К тому времени уже много был наслышан о ней и, представь себе, не верил ни одному слову. Вот как ты сейчас. К тому же ходили слухи, о тайном увлечении ею Анжуйским. И тут выясняется, что некий Лайонел желал её в обмен на Анжуйского. И к тому же он посулил приличную сумму вознаграждения. Все было настолько невероятно! О ловушке у меня не возникло и мысли. По моему мнению, они были просто одержимы, что один, что второй. Признаться, меня и самого стал мучить интерес к сей девице. Да и стесненность в средствах возымела своё действие. И я сломался.

Сэр Гилфорд снова поднёс к губам кубок с вином и сделал глоток, по всей видимости, желая смочить пересохшее от долгого рассказа горло.

Питер сидел молча, не перебивая его.

После нескольких глотков вина голос сэра Гилфорда смягчился и речь его стала более плавной.

Питер улыбнулся, видя, как хмель пробирает отца, и то с каким увлечением он рассказывал, вспоминая былую молодость, воодушевляло его.

Сначала, когда он говорил просто о леди Магдалене, рассказ его был немного сбивчивым, а когда заговорил о приключениях этой леди с его непосредственным участием, повествование его заметно оживилось.