Semfira Grangel - Подарок отца. Книга первая. Леди белой лилии

Никаких.

Это совсем не то, что было при короле Ричарде I Львиное сердце, тот был неугомонным правителем и подолгу не засиживался на одном месте.

Тому постоянно надо было с кем-нибудь воевать.

Постоянные походы, сражения.

Питер в то время чувствовал себя на своём месте.

Правда, последнее время подданные, возмущенные правлением Иоанна, всё чаще проявляли недовольство и неповиновение, и Питеру по долгу службы приходилось заниматься их усмирением. А с некоторых пор, он и сам усомнился в правлении Иоанна.

Постоянное плетение интриг, в чём погряз сам Иоанн и его двор, все это было не для Питера, привыкшего в честном поединке, в бою добывать себе славу.

Но он присягал на верность и поэтому был обязан служить верой и правдой своему сюзерену. Несмотря на всё это, Питера, как воина, и не привыкшего осуждать поступки своего короля, такая жизнь вполне устраивала в отличие от его отца, сэра Гилфорда, мечтавшего о внуках.

В какой-то мере тот прекрасно понимал сына.

В молодости он сам жил походной жизнью и долго не мог смириться со своей участью жениться, но слово, данное матери на смертном одре, всё-таки сдержал и произвёл на свет двух сыновей.

Вернее сказать, были и другие дети, но они умирали в раннем младенчестве из-за разных болезней и эпидемий.

Зрелого возраста достигли только Роберт и Питер.

В то время, как сэр Гилфорд с грустью наблюдал за тем, как его сын с неохотой свыкался с мыслью о свалившихся на него заботах, Питер же совсем не торопился взваливать на себя груз ответственности за наследство.

Наследство, которое намеревался оставить ему отец.

Это обстоятельство, в свою очередь, до чрезвычайности беспокоило сэра Гилфорда. И всяческие его уговоры Питера жениться не увенчались успехом.

Питера не трогало даже то, что он последний из их рода.

Сэр Гилфорд припомнил один из их разговоров, как однажды, после очередной их стычки, Питер ему категорично заявил:

– Отец, что ты от меня хочешь? Ты сам женился на моей матери, когда тебе было уже тридцать пять лет, а мне ещё нет и тридцати, так что мне до тебя ещё далеко.

– Питер! – возразил ему сэр Гилфорд, – между тобой и мной большая разница.

– И в чём же, отец, эта разница? Ты также не очень любил женщин, как и я, так, что между нами больше сходства, чем различия.

– Нет, сын мой, ты заблуждаешься. Не спорю, возможно, тебе будет сложно понять меня. Но послушай, да, я не любил всех женщин и лишь только потому, что безумно любил одну, единственную.

– Отец, только не говори, что эта женщина была моя мать. Ваши отношения не отличались бурной страстью.

– А я об этом и не говорю, хотя это и не хорошо. С твоей матерью у нас были тёплые отношения, и я ей был весьма и очень благодарен за то, что она подарила мне двух прекрасных сыновей, которыми я всегда гордился. Я говорил тебе о женщине… Женщине – мечте.

– О женщине – мечте? Разве такое бывает? – он недоверчиво ухмыльнулся и скептически продолжил: – Допустим. Отчего же ты на ней не женился? – Питер казался задумчивым. Он нервно сглотнул и добавил: – Возможно, если бы была на свете такая девушка, я бы тоже женился. Но это, как ты правильно подметил, всего лишь мечта! Фантазия.

Сэр Гилфорд совершенно не обиделся на скептическое замечание сына и то, как тот отнесся к его словам. И сразу же подумал о Корделии, бывшей невесте Питера и вдове Роберта, которая не сделала счастливым ни одного его сына.

После всего случившегося Питер вправе был так себя вести и обвинять отца во всех бедах.

Конечно же, сэр Гилфорд мог не допустить брака Роберта и Корделии, зная, что девушка невеста Питера, но он не сделал этого, по некоторым причинам и теперь не вправе был требовать от Питера понимания.

Они раньше никогда не говорили по душам, и немудрено, что Питер этот разговор поначалу воспринял как очередную блажь отца заняться проповедью.

И всё же, отбросив все сомнения, решил, что настала пора серьёзно поговорить с сыном и поделиться с ним своей душевной трагедией.

Между ними завязался долгий разговор.

– Для начала – проговорил сэр Гилфорд, не обращая внимания на недоверчивый тон Питера, – скажу так: я встретил её слишком поздно. Эта девушка уже была влюблена в другого человека. – сэр Гилфорд заметил, как взметнулись брови Питера, но не стал обращать на это внимание, и был настроен решительно обязательно рассказать историю любви всей его жизни сыну. – Мне все время мешало, – начал он, – что тот другой, Освальд, всегда и во всем был ловчее и удачливее меня. Я безмерно завидовал ему тогда. Он был одним из лучших рыцарей в то время. Но будь у меня хоть один шанс победить его на турнире, леди Магдалена всё равно бы выбрала его. У него было огромное преимущество передо мной и другим соперником. Она к тому времени уже ждала ребенка Освальда.