Андрей Мартынов - Марибор. Тайник власти

– А с чего ты решила, что все это может быть правдой?

– Я журналист, моя задача всегда и везде выискивать скрытое и рассказывать об этом людям. Тема тайных мировых заговоров бродит в умах людей уже давно. Есть ряд стандартных заговоров: компьютерный, нефтяной, мондиалистский.

– И что это за заговоры такие?

– Да все просто. Есть люди, которые утверждают, что каждый раз выпускается более сложное программное обеспечение без особой на то необходимости – просто для того, чтобы была возможность производить все более дорогие компьютерные комплектующие. Или, например, что сговорились владельцы нефтедобывающих компаний и в зародыше уничтожают все разработки альтернативного топлива. Понимаете?

– Кажется, да! – кивнул Брук. – А суть арабского заговора наверняка в том, что арабы хотят полностью уничтожить западную цивилизацию?

– Ну да, примерно так. Но это не значит, что все эти заговоры существуют на самом деле.

– Но ведь дыма без огня не бывает! – возразил Оливер.

– Да, не бывает. Но при этом всегда можно этот дым создать искусственно. Вы же прекрасно понимаете, что сегодня информация решает все. С ее помощью можно даже уничтожать компании и государства. Различные информационные вбросы могут спокойно повлиять, например, на биржевые котировки, в результате чего кто-то станет баснословно богат, а кто-то просто пойдет к метро собирать милостыню.

– Да, насчет котировок – я соглашусь. Но нам-то что делать? Как ты считаешь, насколько это все серьезно? Мы бы пока не хотели, чтобы ты публиковала эти материалы.

– Мальчики, давайте рассуждать логически. Если представить, что мы принимаем все написанное в письме за истину… Тогда, по идее, как только этот самый Синдикат узнает об утечке информации, он начнет зачистку. Как следствие, мы все и те ребята из Скотланд-Ярда будут уничтожены в ближайшее время.

– Если все принять за истину, то именно так. Но с тех пор, как Скотланд-Ярд забрал документы, прошли сутки. Пока никакой реакции не последовало, – возразил Брук.

– Могло не последовать просто потому, что информация еще не дошла до верхушки Скотланд-Ярда и МИ-6. Ведь если верить Старкаду, то именно там будут сидеть их протеже, – сказал Ол.

– А почему ты решил, что протеже могут быть только на самом верху? – спросила Синтия. – Ты же не думаешь, что, вот, например, служил человек верой и правдой тридцать лет, дослужился до высокого полицейского чина или поста в МИ-6, а потом – что? Просто взял и переметнулся на сторону злодеев?

– Да, это как минимум странновато звучит. А ты считаешь, что они вербуют их раньше? – поинтересовался Брук.

– Брук, вон там на одном из стеллажей у тебя стоит гравюра «Брамсхилл-хаус. Хэмпшир». А ты знаешь, что это за здание?

– Понятие не имею! – ответил Брук. – Эта гравюра валялась в рамке на полу, когда я сюда только пришел. Я даже палец порезал о стекло, когда на нее наткнулся под завалами книг.

– Я знаю, что там было! – с какой-то грустью ответил Оливер. – Там был полицейский колледж.

– Бинго! – воскликнула Синтия. – А ты знаешь, почему его закрыли?

– Насколько я слышал, там совершались какие-то финансовые махинации, часть финансирования колледжа уходила налево.

– Да, это был большой скандал. Я про него писала репортаж. Но суть-то не в этом. Я краем уха слышала неподтвержденные данные, что его закрыли из-за ряда странных смертей. Якобы самоубийств кадетов колледжа. Один из учащихся вел дневник, и там было написано, что в колледже вербуют кадетов для какой-то организации. Дневника этого своими глазами я не видела.

– Серьезно? – обрадовался Оливер. – Это же зацепка!

– Нет, милый Оливер, не зацепка. Официально этот кадет там не учился, более того, официально его и его семьи никогда не было на свете.

– Как это? – оторопел Оливер.

– А вот так! Мне с моим обаянием удалось выяснить имя этого кадета. Звали его Патрик Хилл. Но когда я начала его искать, оказалось, что такого человека нет. Есть ряд бумажных чудом сохранившихся свидетельств о его существовании. Например, оценки в школе и фотографии из школы. Но он не проходит ни по одной базе данных. Мне помогают разные люди, я пробивала его по базам полиции, социального страхования, медицинским картам. Его нигде нет. Его как будто и не существовало вовсе.

– Серьезно?

– Ха, это еще не все. Нет ни его родителей, ни дома, в котором они должны были жить, по свидетельству людей из школы.

– Что, и дома нет? – не веря ушам, вымолвил Брук.