Евгений Константинов - Товарищ пришелец

– Конечно, конечно. – Водитель засуетился так, что непонятно стало, почему машина продолжала ехать прямо. – И оставлю, и доставлю.

Не снижая скорости, Минога сунулся в бардачок, достал засаленную записную книжку и огрызок карандаша, черканул номер телефона на последней странице, вырвал ее и отдал Павлу…

Машина въехала в Хабаровск, настало время действовать.

– Голова болит, – пожаловался Павел. – Мне бы подлечиться. Уважаемый, притормози где-нибудь у продуктового, возьму что-нибудь.

– Так осталось же еще, – радостно отозвался водитель и извлек из бардачка недопитую бутылку.

– Да мне коньячку бы.

Вскоре «Нива» прижалась к обочине и остановилась.

– Посидите в машине. Куда же вы, с больной головой! Я сейчас, мигом принесу!

Как только вертлявый человечек скрылся в дверях магазина, Павел выскочил из машины и забрался на сиденье водителя. Ключи хозяин оставил в замке, двигатель работал. Сцепление, газ – и машина тронулась с места.

– Ты что делаешь? – Василий смотрел на Павла удивленно и растерянно: – Зачем? Это же угон!

– Подожди, сейчас объясню.

Павел повернул направо в первый же проулок, затормозил и остановился в удобном кармане.

– Зачем? – вновь спросил Василий.

– Затем! Встречать нас должны были люди на «пазике» из транспортного агентства, и не сегодня, а послезавтра, кажется. С какого, спрашивается, этот за нами притащился? К тому же на своей «Ниве» приехал за шестерыми! Как мы все вместе, да еще и с вещами в нее поместились бы?

– Н-не… знаю. Но все равно, это же его машина. Он нас встретил, подвез, а мы угнали.

– Да не угнали мы. – Павел достал непромокаемый пластик, где хранились паспорт и деньги, отсчитал несколько купюр, которых с лихвой хватало, чтобы оплатить и доставку, и водку, которой угощал водитель, и еще не купленный им коньяк. Убрал деньги в бардачок, извлек из него засаленную записную книжку с карандашом и оставил следующее послание: «Извиняемся, уважаемый. Из-за подозрительных личностей хулиганов пришлось уехать со стоянки. Плата за работу и все остальное – в бардачке. Спасибо!»

Предъявил написанное совестливому Василию и, вылезая из машины, положил записную книжку, заложенную карандашом, на водительское сиденье.

– Василий, чего расселся, пойдем быстрее отсюда. Он, как только машины хватится, за ближайший угол побежит искать и здесь окажется. Элементарная психология.

– Но если машину кто-то еще угонит? – спросил тот, тоже выбираясь на улицу.

– Сомневаюсь, что станут столь приметную тачку угонять, можешь мне на слово поверить…

– Что дальше делать будем? – спросил Василий минут через пять после того, как они покинули «Ниву» человека-миноги.

– Пока не знаю. Мне бы в Москву как можно скорее. Понимаешь, когда выяснится, что на базе произошло, меня из Хабаровска не выпустят. Пусть уж лучше в Москве допрашивают.

И, подумав, добавил:

– Да и вообще. Дома у меня хоть неплохие связи имеются. Все-таки заместитель главреда популярного журнала, иногда на рыбалку с большими людьми выезжаю, а потом их фотки на обложке размещаю. А здесь… боюсь, все эти катастрофы и потери повесят на нас с тобой… Там, в Москве, больше вероятность, что поверят нашим рассказам.

– Не надо ничего рассказывать, Павел.

– А что говорить?

– Лучше говорить как можно меньше. Ну, там… вертолет улетел… на базе пожар. Пытались добраться по реке. Чуть не утонули. Как выплыли, не помним. А от того момента, когда на берегу оказались, можно и в подробностях. Мы ведь все-таки два полуутопленника, такими нас все видели. И водитель подтвердит, в каком виде мы были, и киевляне.

– Подожди, – перебил Павел. – Киевляне…

Он вытащил так и лежавшую в рюкзаке пустую бутылку из-под старки и вновь стал ее рассматривать.

– Если помнишь, киевляне говорили, что сбежали сюда почти сразу после катастрофы и вот уже вторую неделю в тайге живут?

– Не очень четко, но припоминаю, – кивнул Василий.

Павел показал бутылку обратной стороной. Там, на обратной стороне, через стекло виднелся расплывчатый чернильный штамп «Белоцерковский ЛВЗ. Дата изготовления: 30 апреля 1986 г.».

– Помнишь, что в 86-м было? Это они чернобыльскую аварию имели в виду! Ты понимаешь?

– А с тех пор прошло… – Василий наморщил лоб, прикидывая.

– С тех пор, почитай, три с половиной года прошло!

– Да-а, – протянул Василий. – Пожалуй, вряд ли из них кто-то что-то подтвердит…

Они присели на пустую лавочку, чтобы перевести дух и подумать.