Ольга Апреликова - Злое Лето

– А ты добрый, Рокоток. Ты же дедушку не прикончишь?

– Это ты добрый, – подумав, сказал Рокот. – Возишься тут с нами, а мог бы давно… Вместе со своей штукой… Куда угодно.

– Да как его поднимать, разнесет же весь город в щебенку…

– Я бы его перестроил. Теснота, пыль. Дома плохие. Воды мало…

Лето радостно взвыл и начал излагать планы по переустройству страны. И чем голоднее становился Рокот, тем противнее ему становились эти планы.

И вот наконец: скрежет засова, свежий воздух. Коридор, потом десяток ступенек наверх, и – летняя теплая ночь с громадными звездами в небе. Та звезда, толстая, низкая, зеленая, медленно пересекала небосвод. Там… Неважно, что там. Важно, что тут кормить никто не собирается – дежурный наставник привел к дверям спальни и ушел. Середина ночи. Хоть вой. Все спят…

Он бесшумно прошел мимо дверей спальни в умывальную, поплескался, смывая духоту и тоску подземной каморки. Может, выйти во дворик, поискать яблочко на ветках? Ага, найдешь там яблочко после братцев-то. А в саду у сестрицы… Не те яблочки, да. Тихонько он проскользнул в спальню и пошел вдоль спинок кроватей к своей, слушая сонное дыхание мальчишек. Кто-то вдруг поднял лохматую голову. А кто-то совершенно бессонным голосом громко сказал:

– Рокот пришел!

В общем, еды они запасли: пирожки с мясом и яблоками, сыр и сладкую ватрушку. Постанывая, Рокот впился в пирог – а они уже совали кружку с молоком. Как они протащили все это в спальню мимо наставников?

– Опыт, – пояснил Разок. – Каждый из нас там побывал не по разу. Там от тоски живот к спине прилипает… На вот баранку. Да запивай ты, а то подавишься. Замерз очень?

А через неделю они, как обычно, примчались в Нижний Двор на тренировку. Увидели жуткую кроваво-красную полосу поперек арены. Наставники велели разобрать деревянные мечи из кучи, построили всех, а потом вдруг вытолкнули одного Рокота за красную границу. Взвыла труба, и герольд проревел:

– Царская воля! Тот, кто убьет претендента, получит корону!

Сразу никто не понял, даже он сам. Потом дошло. Солнце слепило глаза и жгло голые плечи. В босые ноги впивались камешки и глиняные крошки. Герольды стояли на красной линии, на флангах и, будто судьи, готовились отслеживать ход убийства. В тени галереи вдоль стен стояли наставники с неразличимыми пятнами лиц и старик в синих шароварах.

Драться? Всерьез? С ними? С этими родными рослыми щенками? Как?! Ноги уже не просто немели – подкашивались. Но он стоял и следил за мальчишками. Как их много! Логика царского требования показалась глупой: а если его убьют сразу несколько мальчишек? Все? Как царь будет делить между ними корону?

Вдруг показалось, что рядом струится едва заметная темноволосая тень. Да, на ярком солнце Злое Лето почти не видно. Надо знать, куда смотреть. И почему-то стало легче дышать от того, что Злое Лето – с его стороны кровавой границы.

Шестой вдруг выступил вперед и спросил у герольда:

– А что будет с теми, кто не станет сражаться?

– Они пойдут в лабиринт.

Лабиринт! Мрак, руины и останки, пропасти и чудовища! Смерть от голода, а не сокровище! Потому что его не поднять, не разрушив весь город, который на нем, на огромном этом сокровище, стоит!

–…Это твоя затея, Кащей? – сквозь зубы спросил Рокот у Лета.

– Еще чего, – Злое Лето был зол. Очень зол. – Ну, я еще устрою этому паршивцу… Но сначала тут разберемся! И бей, если что, как учили! А я – уравняю шансы! Да я их всех… На атомы разложу, пусть только…

– Дурак, это же твои дети, – сказал Рокот. – Не станут они драться. Смотри.

Двадцать Девятый бросил деревяшку под ноги герольду и, брезгливо перешагнув красную линию, пошел к Рокоту. Пятый, Двенадцатый и Шестнадцатый мечи просто уронили, а Двадцатый, уронив меч, еще и вытер ладонь о штаны. Деревяшки звонко стучали друг об друга. Потом все стихло. Последним меч бросил Разок – мешкал, борясь с желанием запустить деревяшкой герольду в лоб. Но передумал, просто отшвырнул и скорей перескочил красную линию к остальным:

– Ну, значит, все пойдем в Лабиринт.

– Я с вами, – сказал Рокот. – Я знаю, где тут вход в Лабиринт!

– А я зато знаю, как оттуда выйти, – проворчал на ухо Злое Лето. – Так что я тоже с вами.

– А еще я знаю, что там на дне лабиринта! – Рокот развернулся и ткнул мечом в сторону старика в синих шароварах: – Ты хоть понимаешь, злой старик, что будет, если я туда доберусь?!

– …Сестра? – растерянно сказал кто-то из братьев.

Через двор к ним мчалась худенькая, как кузнечик, фигурка в коротком белом платье, но с длинным ворохом косичек. Сверкая золотыми узорами на руках и ногах, она перелетела красную полосу и вбежала в их толпу. Прижалась к одному брату, к другому, к третьему. Лицо раскраснелось, глаза в слезах сверкали: