Дмитрий Беркут - Клошар

– Понял тебя, Сань.

– Вот и чудненько, – Саня глубоко затянулся, запрокинул голову, и, глядя на звёздное небо, медленно повалился спиной в сугроб.

Я, взглянув на него, встал рядом и сделал то же самое. Мы лежали в снегу и молча курили, глядя на звёзды.

– Смотри на звёзды и звёзды присмотрят за тобой, – попытался пошутить я.

– Посмотри на небо – и ты пропал, – ответил Саня.

– Сань, ты же в ДОСААФ только по выходным работаешь? А завтра, например, что делаешь?

– Завтра, Дима, будет завтра! А пока завтра не наступило, я хотел бы просто напиться и немного побыть придурком, – ответил Саня и гомерически заржал, – ну, пошли ещё по одной-трём.

Он резко вскочил на ноги и протянул мне руку, помогая встать из сугроба.

Очнулся я в темноте, лёжа на чём-то, вроде тахты, застеленной покрывалом. Сквозь шторы пробивались лучики уличного фонаря. Голова трещала, как не выключенный после полуночи телевизор. А желудок совершенно ясно давал понять, что мне, чтобы избежать хлопот, лучше бы просто лежать и не дёргаться. Повтыкав минут десять в потолок, пытаясь понять, что это за комната, я пришёл к выводу, что, в конечном итоге, всё хорошо. И нужно поспать ещё.

– Проспался, кент?! Поднимайся, пошли с нами завтракать! – будто прорезал пространство зычный голос Сани.

Невероятным усилием разлепив веки, я тотчас же зажмурился от яркого света, хлынувшего в комнату из раздвинутых Саней штор.

– Ууууу, – застонал я.

– Давай, давай, вставай, у меня коньяку есть батл, – бросил Саня, выходя за дверь.

Я поднялся и походкой зомби почапал вслед за удаляющимся Саней. То, что мы вчера нажрались, – это к гадалке не ходи. Но то, что я пошёл не домой, а к Сане, – было неожиданно. Обычно в таких ситуациях у меня срабатывал автопилот, ведущий по маршруту: Бар – Ленка. Я вошёл в залитую солнцем кухню. От лёгкого сквознячка на окне развевался тюль. А за столом, в контровом свете, сидели Саня и светловолосая, вся в конопушках, девушка лет двадцати.

– Так вот какой ты, северный олень, – произнесла она приятным мелодичным голосом. – Я Тася.

– Очень приятно, Дима, – ответил я, присаживаясь на свободный стул.

Нахмурившись, Тася спросила:

– Значит, нажрались вчера, как свиньи?

– Милая, не начинай, при Диме хотя бы, – попытался осечь её Саня.

– А почему бы не при Диме? Вы же с Димой нажрались. Уж не знаю кто кого спаивал, да это и неважно, – Тася опустила глаза, показывая, что ей и самой эта тема давно осточертела. – Ты сначала творишь всякую херню, Саша, а потом не хочешь принимать, что тебя осуждают.

– Да, Тась, особенно, когда осуждаешь ты! – резко ответил Саня.

– Да я слова не сказала, когда вы ночью в обнимку завалились.

– У тебя на лице всё было написано.

– А что мне теперь – перед вами, алкашами, расстилаться? Чайничек поставить, кроватку погреть? – Тася перешла на язвительный тон.

– Почему бы и нет? Знаешь, как трудно с человеком, который только и знает, что отталкивать! – вполне серьёзно произнёс Саня.

– Я никогда не указывала, как тебе жить, Саша.

– Да уж, просто молча наблюдала и всякую херню про меня думала.

– Ребят, может, я пойду? – осторожно начал я.

– Сиди! – Саня вытащил из-под стола бутылку «Наполеона» и нацедил мне полстакана. – Давай, поправляйся.

Тася обвела нас брезгливым взглядом и молча вышла из кухни.

– Какие мы тут все чувствительные, – бросил ей вслед Саня и, взяв из сушилки второй гранёный стакан, налил его себе до краев.

– Дииим, ты что творишь-то? – отчитывала меня Ленка. – Ты же не напивался никогда, а теперь что, с новым другом в запой начнёшь уходить?

Я сидел за импровизированным столом в нашей комнатушке и молча ел борщ, желудком ощущая, как горячая еда принимает на себя излишки алкоголя, помогая мне потихоньку трезветь.

– Дима, а почему домой только утром пришёл? Я волновалась – где ты там, где? Райончик у нас небезопасный, чтобы по ночам шляться. Ну, Дима! Скажи уже что-нибудь! – взвилась Ленка, раздраженная тем, что я никак не реагирую на её слова.

– О чём говорить? Ну, напился, уснул у Сани, – вяло отозвался я.

– Да зачем ты вообще к нему пошёл?! Он с бабой живёт! Он же с бабой живёт?

– Да.

– Караганда! Ты чего попёрся к нему? Семья у него! И у тебя семья.

– Семья? Мы, что ли? – протянул я.

Ленка вспыхнула, её глаза моментально увлажнились:

– Гад, гад… Не нужен ты мне, не нужен!

Она заколотила своими тонкими руками по моей спине. Я отвернулся, принимая эту встряску, как нечто само собой разумеющееся.