Говард Пайл - Книга пиратов

Прошло совсем немного времени, прежде чем новость об этом великом подвиге и огромных сокровищах достигла ушей пиратов Тортуги и Эспаньолы. Тогда поднялся такой шум и суматоха! Охота на дикий скот и вяленье мяса были заброшены, и единственно достойным занятием было признано пиратство; там, где был выигран один такой приз, должны были быть и другие.

За короткое время пиратский промысел оброс рутиной обычного бизнеса. Между капитаном и командой были составлены статьи, договоры были скреплены печатями, а соглашения заключались одной и другой стороной.

Во всех профессиях есть те, кто оставляет в них свой след, те, кто преуспевает лишь умеренно хорошо, и те, кто более или менее полностью терпит неудачу. Пиратство также не отличалось от этого общего правила, поскольку в нем были люди, которые достигли славы, и люди, чьи имена, потускневшие и заржавевшие с течением лет, дошли даже до наших дней.

Пьер Франсуа, который со своей лодкой, полной 26 головорезов, смело бросился в гущу жемчужного флота у берегов Южной Америки, напал на вице-адмирала под прицелом двух военных кораблей, захватил его корабль, хотя он был вооружен 8 пушками и на этом корабле было 60 человек, и французы благополучно бы ушли, если бы не необходимость ставить паруса… Но в последний момент что-то пошло не так… Грот-мачта свалилась за борт, после чего военные корабли поравнялись с ними, и… приз был потерян!

Но, несмотря на то, что там было два военных корабля против всего, что осталось от двадцати шести пиратов, испанцы были рады заключить с ними соглашение о сдаче судна, в результате чего Пьер Франсуа и его люди остались безнаказанными.

Бартоломью Португалец удостоился еще большего внимания. В лодке, укомплектованной 30 другими искателями приключений, он столкнулся с большим кораблем у мыса Корриентес, на котором находилось шестьдесят девять человек. На свою добычу он нападал снова и снова, отбиваясь от численного превосходства только для того, чтобы возобновить нападение, пока оставшиеся в живых испанцы, всего около пятидесяти человек, не сдались двадцати выжившим пиратам, которые высыпали на их палубы, как толпа окровавленных, покрытых порохом дьяволов.

При поимке эти черти потеряли свое судно, и сам Португалец Бартоломью едва спасся, пережив серию почти невероятных приключений. Но не успел он вырваться из лап испанцев, как, собрав другую группу искателей приключений, он напал на то же самое судно во мраке ночи, отбил его под огнем пушек форта, когда оно стояло на якоре в гавани Кампече, соскользнул с троса, и ушёл-таки, не потеряв ни одного человека. Вскоре после этого он потерял своё судно во время урагана недалеко от острова Пайнс; но, несмотря на это, поступок его был не менее дерзким.

Другим заметным, не менее известным, чем эти два достойных человека, был Рох Бразилиано, свирепый голландец, который с побережья Бразилии прибыл на испанский Майн с готовым для него именем. В самом первом приключении, которое он предпринял, он захватил корабль с призом баснословной ценности и благополучно привел его на Ямайку; а когда, наконец, его захватили испанцы, он довольно напугал их, чтобы отпустить его свирепыми угрозами мести со стороны своих преследователей.

Таковы были трое удачливых пиратов, наводнивших Испанский Майн. Были сотни других, не менее отчаянных, не менее безрассудных, не менее ненасытных в своей жажде грабежа, чем они.

Последствия этих бесчинств вскоре стали очевидны. Риски, которые должны были принять на себя владельцы судов и грузоотправители товаров, стали настолько огромными, что испанская торговля была практически выметена из этих вод. Ни одно судно не осмеливалось выходить из порта, кроме как под конвоем могучих военных кораблей, и даже тогда они не всегда были защищены от покушений. Товары из Центральной и Южной Америки направлялись в Европу через Магелланов пролив, и практически ничего не проходило через проходы между Багамами и Карибами.

Захват галеона. Говард Пайл. Иллюстрация из «Пиратов и буканьеров Испанского Мэйна». Первая публикация в журнале Harper’s Magazine за август и сентябрь 1887 года

Итак, наконец «пиратство», как его стали обобщенно называть, перестало приносить огромные дивиденды, которые оно приносило поначалу. Сливки были сняты, и в блюде осталось только очень жидкое молочко. Баснословные состояния больше не зарабатывались за десятидневный круиз, но выигранные деньги едва ли окупали риск выигрыша. Должно было появиться новое направление деятельности, иначе пиратство могло бы прекратить свое существование. Затем появился тот, кто показал пиратам новый способ выжимать деньги из испанцев. Этим человеком был англичанин – Льюис Скот.