Робин Каэри - Час Купидона. Часть III. Момент истины

– Лучше позвольте переждать, пока не окончится переполох, – попросил маркиз, приложив обе ладони к груди в знак смиреной просьбы. – Как знать, может быть мне самому не придётся ничего объяснять, а этот человек сам пожелает открыться вам, тётушка.

– Даже так? – сухо переспросила мадам де Ланнуа. – И я, конечно же, ничем не рискую? Полагаю, что вы не позволили бы жестокому головорезу воспользоваться вашим доверием и моей помощью?

– О нет! Никогда! – с горячностью заверил её Франсуа-Анри. – Но если вы пожелаете, то я могу остаться у вас. Моё присутствие оградит вас от всяческих опасностей, уверю вас!

– О нет, дорогой мой! Это излишне, – усмехнулась герцогиня и красноречиво посмотрела на дверь. – Тем самым вы подарите величайший повод для сплетен, дорогой мой. Ни одна из тех дам, ждущих вашего выхода, не уснёт в эту ночь из-за терзаний от любопытства: ради кого из них вы сделали вид, что остались на всю ночь в моих покоях. Опасаюсь, что это сорвёт ваш блестящий план, месье стратег.

– Да, – рассмеялся дю Плесси-Бельер. – Кажется, я не принял во внимание великую силу любопытства.

– Женского любопытства, мой дорогой! – уточнила мадам де Ланнуа и подалась вперёд. – Я сделаю всё, как вы просите. Но, возможно, есть смысл в том, чтобы вы присутствовали при этом моём, хм, «свидании» с неизвестным.

Герцогиня встала и прошла в угол комнаты, где высилась декоративная колонна с вазой, в которой стоял букет из свежих цветов, доставленный из дворцовой Оранжереи. Её светлость указала на деревянную раму картины, висевшей в глубокой нише между колоннами, не привлекая к себе постороннего интереса.

– Вот здесь скрыта дверь в потайной коридор. Я уже открывала вам его на днях, – она надавила двумя пальцами на потускневшую от времени золочёную раму, и картина с портретом всадницы на вороном коне отъехала внутрь, открывая проход в темноту. – Если пройти отсюда и направо, то вы попадёте в покои королевы. А коридор налево выведет вас к другим потайным коридорам. Путь вы помните, отсюда можно попасть в Большую приёмную. Вам уже известен вход с той стороны. Да и не только вам, я полагаю. Не забывайте следить за знаками, вырезанными на стене, мой дорогой. Сюда вас приведет голубка, – и мадам де Ланнуа показала пальцем на знак летящей птицы. – Вот так. Всё просто, когда знаешь что искать. По этому коридору я выпущу этого человека. Дезуш и его гвардейцы никогда не догадаются о том, где его искать.

– Да, это так, – прошептал дю Плесси-Бельер.

– Будьте у меня не позднее часа Купидона, – герцогиня нажала на то же место в раме, и картина медленно передвинулась, заняв прежнее место. – Воспользуйтесь входом из Большой приёмной. И ради всего святого, не пропустите этот знак голубки над входом. Мне будет крайне трудно уладить скандал, если посреди ночи вы ненароком ворвётесь в личные покои королевы. И не появляйтесь раньше назначенного часа, мой дорогой! В последнее время я плохо сплю, так что я хотела бы выспаться до вашего визита. И до появления нашего неизвестного шалуна, кем бы он ни был.

Она с улыбкой приняла галантный поклон крестника и протянула руку для поцелуя на прощание. Дождавшись, когда Франсуа-Анри прицепил шпагу к перевязи, надел плащ и шляпу, мадам де Ланнуа осенила его благословением и сама проводила до двери. Как она и предполагала, никто из статс-дам и фрейлин королевы не покинули приёмную. Под тем или иным предлогом они задержались, чтобы собственными глазами увидеть, как молодой красавец покидает покои герцогини де Ланнуа. Таинственный шёпот и лёгкие смешинки сопровождали выход галантного кавалера из приёмной, тогда как его крёстная одобрительно улыбалась, слыша в разговорах отголоски новых придворных сплетен, которые разлетятся во дворце со скоростью ветра.

– Сюда! Сюда, месье!

Было до крайности странно приглашать к себе в комнату незнакомца, да ещё и посреди глубокой ночи. В оправдание столь неординарного поступка со стороны первой статс-дамы её величества можно привести только обещание, которое она дала дорогому крестнику. Мадам де Ланнуа не умела отказывать милому Анрио, хотя всячески старалась выказать самое суровое отношение к молодому человеку на людях, никогда не проявляя к нему видимого снисхождения. Но при личных встречах с крестником вся решимость любящей тётушки и крёстной матери таяла под убедительным и проникновенным взглядом синих глаз дорого Франсуа-Анри! И ко всему прочему, взамен маркиз дал её светлости клятвенное обещание, что, начиная с этой самой ночи, преступные шалости часового вора прекратятся раз и навсегда.