Элана Файдес - Ароэ. Восход нового Солнца

За моей спиной красовались два крыла. Каждое было раза в два больше меня самой. Цвет их был чисто-белый, будто первый снег, что сияет, отражая ласкающие лучи солнца.

Боже, всё еще хуже, чем я предполагала. У меня бред, или очень сильный жар, а вдруг я в коме? Люди, находясь в коме, могут осознавать, что они в коме?

Но когда я вновь попыталась встать, то случайно подвернула ногу и вскрикнула, такой неожиданной и в тоже время приятной была жгучая боль в ноге.

Нет, кажется, я ещё жива и явно в сознании.

Но, это же просто невозможно. Как? Откуда? – бесчисленное множество вопросов роились в моей голове. Все это слишком походило на сон, чтобы быть реальностью.

Я встала, на этот раз не упав, и тихонько попробовала пошевелить правым крылом. Я вздрогнула, когда оно послушно подалось вперед. Немного помедлив, я постаралась отыскать нужную мышцу и напрячь ее, крыло вытянулось во всю длину. Такому великолепию нельзя было не восхититься. Мелкие белые перышки плавно перетекали в более длинные и крепкие маховые перья, заостренные на конце, они аккуратно накладывались друг на друга, точно мозаика. Сначала я подумала, что эти перья подобны птичьим, но прикоснувшись к ним поняла, что они гораздо прочнее и будто бы создают впечатление металлического блеска, хотя в то же время, они были легкими, воздушными и «живыми». Приглядевшись, я различила на каждом перышке какой-то необыкновенный узор, он был настолько тонок и искусен, что порой от взгляда ускользало точное очертание линий, безусловно еще более прекрасных, чем их видимые собратья.

Это было так необычно, будто у вас отрасли еще две руки, которыми вы совсем не умеете управлять. Это, как когда переплетешь все пальцы и потом пытаешься по очереди ими пошевелить, но получается какая-то неразбериха, и ты прилагаешь неимоверные усилия, чтобы понять, когда и каким пальцем нужно двигать.

Но, если у меня есть крылья, значит, я могу летать? – мысль показалась столько же бредовой, сколько и соблазнительной.

Я встала и изо-всех сил постаралась сконцентрироваться на управлении этими махинами. В итоге, взмахи получились беспорядочными, я на несколько секунд поднялась в воздух, и, потеряв равновесие, влетела в стену. Поднявшийся ветер опрокинул кофейный столик и два кресла. Повсюду были разбросаны листки и журналы. Из-за удара со стены упало несколько фотографий. Раздался звук бьющегося стекла. Я лежала в углу судорожно переводя дыхание. И в этот самый момент я услышала, как кто-то вставил ключ в замочную скважину. Наверное, это мама. Внутри все сжалось, и сердце начало бешено колотиться о ребра. В первый момент мне захотелось броситься в ее объятья и просто расплакаться, но, что-то меня останавливало. Внезапно, словно почувствовав мою тревогу, крылья аккуратно сложились за спиной и исчезли. В этот момент, дверь тихонько распахнулась, и в дом вошла мама.

– Привет. Ты сегодня так рано, – сказала я, пытаясь скрыть волнение.

Выражение маминого лица было не самое обнадеживающее. Её удивление быстро сменилось недовольством. Пломбир безмятежно свернулся клубком на бархатном кресле и мирно посапывал. За окном барабанил ливень и периодически сверкали далекие вспышки молний.

– Что здесь произошло?! – Мама в ужасе обозревала обстановку в гостиной. Комната действительно была в ужасном состоянии. Кресла повалены, журналы разбросаны, пол усыпан осколками стекла. Мне стало жутко стыдно, мама устаёт на работе, старается, что бы мы ни в чем не нуждались, а я не могу обеспечить покой и порядок в ее собственном доме.

– Я, просто… практиковалась в… гимнастике, – врала я ужасно. Мама сразу понимала, когда я говорю неправду. Вот и сейчас она смотрела на меня так, словно видела насквозь.

И все же, вместе с усталостью и раздражением, в ее глазах читалось беспокойство.

– И почему ты еще не спишь?! – пресекла все мои размышления мама. – Тебе ведь завт… уже сегодня в школу! Быстро в постель!

И правда, сейчас был второй час ночи.

– Прости, я просто хотела дождаться тебя.

– Думаешь я не знаю, когда ты врешь? Быстро в кровать. Мы поговорим об этом завтра.

– Но

– Никаких, но, быстро. Я сама здесь уберу, – совершенно спокойно, но непреклонно сказала мама. Я вздохнула и поплелась на второй этаж. Пломбир уже покинул своё кресло и сидел в конце лестницы, я подхватила его на руки и отправилась в кровать.

– Спокойной ночи, – крикнула я, уже забравшись под одеяло. Мама все равно услышала. За тринадцать лет мы довольно хорошо узнали привычки и характер друг друга. И я понимала, что у мамы просто был плохой день, а я подлила масла в огонь. Уже завтра все образуется. Мы обе не любим ссориться, и стараемся как можно быстрее помириться.