Геннадий Федин - Как я потерял танк

Мы вошли, но надо, же еще и достойно выйти. Повернувшись на 180 градусов, я увидел, я не мог этого не заметить – Как мы наследили! Хорошо, что дотрагивались до всего, что тут находится только своими сапогами, но и этого было достаточно чтоб пригласить клининговую фирму, оттереть здесь все. Представьте, мы пришли в ресторан с тыла, то есть преодолели в сапогах расстояние от места, где мы оставили танк через всю сортировочную станцию. Дело было ночью, а потому на наших сапогах содержалась вся таблица Менделеева смешанная с собачьими экскрементами.

Дело сделано, бутылка куплена нужно достойно ретироваться. Сделав несколько шагов, аккуратно вкладывая пузырь в рукав комбинезона горлышком вниз в рукав предварительно расстегнув куртку, я произношу: «děkuji vám soudruzi».

Реакция господ чехов была разнообразной, большинство мужчин повскакивали со стульев, как русские офицеры в фильмах о Гражданской войне, те которые еще недавно были рядом со стойкой бара, спрятались за нее, видимо предполагая, что самый мужественный человек на свете – БАРМЕН их защитит. Дамы же единственные как сидели на своих местах, так и оставались сидеть за столиками, как гипсовые барельефы, выступающие из высоких спинок стульев.

О, если бы ранее нам преградил дорогу армейский патруль, мы не дошли бы до ресторации и не был бы испорчен русскими «вояцеками» приятный вечер в привокзальной ресторации. Но армейский патруль не встречается в местах, где формируют железнодорожные составы.

Мы ретировались тем же путем, каким и появились – через рельсы. Но до танка еще не дошли. Дело в том, что бутылку мы выпили по дороге. И пришла идея – надо еще. А на «надо еще» нужны деньги. От отца у того из нас кто лишился автомата остались часы, советской марки «полет». Великолепный экземпляр, N камней, дорогие жуть.

Увидев позднего прохожего, нисколько не сумневаясь, практически набежав на истерически закричавшего чеха, стали предлагать ему купить часы. В связи, с чем поставили себя в неудобное положение, он подумал, что это ГОП СТОП. Стал падать перед нами на колени и умолять о чем-то на своем языке. Я не признал в нем чешский язык. Мы растерялись, он, курва улучил момент и пустился бежать вдоль, имевшего тут быть, забора. За ним гнались вполне сознательные, хотя и не вполне трезвые, молодые советские солдаты, пытаясь лишь только объяснить глупому, что предлагаем купить отличные часы. Он пропал из виду в ночи. А солдаты еще долго ломились в найденную в заборе калитку, выкрикивая фразу: «Vrať se příteli!»

Но набегавшись таким образом, и окончательно протрезвев, решили возвращаться.

Приходим на место! А танка нет!

ТАНКА НЕТ!

Все указывает на то, что он должен стоять укутанный в брезент, на платформе, рядом должен стоять полюбившийся вагончик.

– НОИХНЕТ!

Итак: в 3 часа ночи, три советских солдата, в чужой стране, без документов, без оружия, без средств, провонявшие и пристыженные своим новым положением сидят на железнодорожных рельсах и ждут рассвета. Все уже обдумано, обо всем переговорено, можно и прилечь, соснуть, завтра трудный день. Утром они будут замечены чешским железнодорожником. Будет сообщено куда надо. Повесят на них, потерянный танк, раздавленный автомат АК-74, вспомнят ресторацию, … Далее…

– Львович, просыпайся!!!!!!!!!

– НАСТОЯЩАЯ РУССКАЯ РЕЧЬ!

– Он вернулся, они прибывают!!!

Как же хорошо, что мы не искали ЕГО. ТАНК сам вернулся. Пока мы развлекались, танк отогнали и вернули, на тоже место, только на другой путь. Мы запрыгнули в вагончик. Дорогой прапорщик еще спал. Состав вновь сформировали, и мы снова отправились в путь.

На судьбе прапорщика поломка АК-74, «боевого незаряженного», никак не отразилась. Во всяком случае, в ЦГВ.

26 февраля 1990 года – с территории Чехословакии начался вывод советских войск.

Описанные события происходили в Лазне-Богданеч, Чехия, в.ч.п.п.41345 с 1985 по 1987 годы.