Альфред Ассолан - Приключения капитана Коркорана

Но из всех авторов, умерших и живых, очевидным преимуществом пользовался г. виконт Понсон ди Терайль, и только Библия брала над ним перевес. При этом надо заметить, что все экземпляры Библии, за весьма редким исключением, были на английском языке, а как известно, ни один истый англичанин никогда не путешествует без Библии.

— Говоря откровенно, вся моя обстановка и вся мебель, собранные с таким терпением моим предместником, представляет собою случайный сбор всякой всячины, но есть у меня кое-что и получше, притом мною приобретенное, и вот я тебе это сейчас покажу… Акажу!

Негр моментально появился.

— Брось на время твою Нини и твоего Зозо и поди оседлай Флика и Флока. Магараджа желает прогуляться до захода солнца.

Акажу исчез, но вскоре снова появившись, возвестил:

— Флик и Флок к услугам массы Кватерквема.

Это были маленькие пони, немного менее ростом, нежели ослы, но поразительно быстрые и красивые.

Коркоран осыпал их похвалами.

— Я охотно бы привез к себе на остров арабских или туркменских лошадей, но, к сожалению, мой фрегат еще не приспособлен для этого; во всяком случае, это было бы крайне затруднительно.

Несмотря на свой незначительный рост, Флик и Флок были выдающимися рысаками, и даже в Шантили было бы нелегко найти им соперников. В силу этого в какие-либо четверть часа они уже домчались до южной оконечности острова, и оба путешественника слезли с коней у подножия бельведера, находившегося на вершине очень высокого холла, господствовавшего над всем островом. Они поднялись на самый верх, и Кватерквем, показывая на море, казавшееся совершенно спокойным, сказал:

— Видишь ли ты эту маленькую волну, разбивающуюся об утес? Это водоворот, о котором я тебе рассказывал. Теперь можно подумать, что это озеро, наполненное растительным маслом, а потому, что теперь все стихло в водовороте. Через полчаса он снова забушует. Теперь повернись и погляди налево. Вот мои апельсинные, лимонные и банановые деревья. Вот мои нивы и луга. У меня все есть в моих сараях: овцы, быки, коровы, куры и индюшки и в особенности свиньи… Но ты меня не слушаешь, магараджа… О чем ты грезишь?..

— Я грежу, — отвечал Коркоран, — об обеде, который готовит нам госпожа Нини. Эта долина, указанная тобою, несомненно прелестна. Ручей, протекающий там под тенью деревьев между этими скалами, глубок, и вода в нем чиста и прозрачна. Холм, весь покрытый лесом, защищает его от ветров с моря, и дом твой великолепно дополняет всю эту прелестную картину. Словом, ты должен чувствовать себя здесь счастливым, и я чувствовал бы себя счастливым находиться с моей дорогой Ситой под тенью этих деревьев, но этот момент еще не наступил. Отдыхать ранее окончания дела было бы позором. В силу изумительного счастья в руках моих, быть может, есть возможность освободить от рабства сто миллионов человек и нельзя мне запереться в веселом аббатстве Телема. Нет, черт возьми! Клянусь Брамой и Вишной! Или я останусь победителем, или погибну, а если Провидению угодно будет отказать мне как в победе, так и в смерти, ну тогда дело иного рода, тогда весьма возможно, что я воспользуюсь твоим любезным предложением. А пока отправимся обедать, так как жаркое может подгореть, да и ночь не за горами.

По отношению к жаркому Коркоран нисколько не ошибся, так как, едва они подъехали, с заметным беспокойством бродивший около дома Акажу поспешил доложить им, что обед давно готов и Нини начинает терять терпение, опасаясь, что все кушанья перестоят.

Войдя в столовую, Коркоран был изумлен великолепием и изяществом всей сервировки. Всюду золото, серебро, позолоченная бронза, севрский фарфор и слоновая кость. Все это было помечено самыми разнообразными инициалами: тут были короны герцогские, графские и маркизские.

Обед был изобилен и чрезвычайно изыскан. Соусы и подливки были превосходны. Коркоран расхваливал искусство Нини.

— Все это ничто по сравнению с консервами. Все, что весь мир производит самого изысканного, попадает к нам путем кораблекрушений. У меня целые груды реймских окороков и мясных консервов всякого рода. Я кончил тем, что перестал собирать эту громоздкую добычу, — говорил Кватерквем. — Акажу получил приказание собирать только вино и книги. Мой погреб и моя библиотека благодаря океану самые лучшие в мире. В особенности вино очень изысканно и тонко. Ты прекрасно понимаешь, что никто не станет посылать в Австралию плохое вино, так как сама перевозка стоит гораздо дороже ценности плохого вина. Как тебе нравится вино?