Владимир Пуписов - Гость из параллельного мира

– Ребята, снимите её с меня, задушит… Сид ухватился за «хвост», чтобы размотать спираль с руки Павла, но её кончик закрутился вокруг кисти Сида и зажал железными тисками.

– Попробуйте лазереном. Только осторожнее, не прожгите скафандр, – предложил Павел более спокойным голосом.

Карел направил луч на тело спирали, не прилегавшее к скафандру между плечом и шеей. Спираль под действием высокой температуры моментально начала меняться в цвете: из чёрного стала тёмно–синей, затем ярко–синий перешел в зелёный, сменившийся красноватым оттенком.

– Скорее, Карел… давит шею…

– Вот чёрт! Не горит…

Пока шла лихорадочная борьба со спиралью, ожившие, покрасневшие от жара костра «ветки» окутали ноги и туловище астронавтов, связав их между собой крепчайшими лентами. Теперь уже каждому из них приходилось отстаивать свою жизнь. Раздавались энергичные проклятия и восклицания.

Лазерены не помогали, наоборот покрасневшие от температуры эти странные создания начинали двигаться быстрее.

Прошло несколько минут отчаянной, но безуспешной борьбы с хищниками. В этот момент они удивительно напоминали древнюю скульптурную группу «Лаокоон».

Между тем разбросанный костёр начал затухать. Тепло быстро улетучивалось. Почти космический холод вновь вступал в свои владения.

Отчаявшиеся в спасении астронавты почувствовали, как огромное давление стало ослабевать. Под действием страшного холода «ветки» стали отваливаться, приобретая ту форму, которую имели до того. Цвет их тела снова стал чёрным.

– Павел, как ты себя чувствуешь?

– Ещё немного и мне пришел бы конец. Вот сила! Это что–то невероятное… Надо же, даже лазерен их не сжёг…

– Павка, ты сможешь дойти до базы? Может быть вызвать планетолёт?

– Пожалуй смогу. Да, дойду… Только пойдём чуть помедленнее… Карел после раздумья подвёл итог:

Видите, как приспособились тут флора и фауна. Когда днём светило нагревает поверхность, всё оживает, и начинается интенсивная жизнь. Вечером, когда температура снижается, растения и животные замирают, впадают в спячку и замерзают, превращаясь в каменные изваяния. И так каждый день, длящийся здесь много земных суток.

И вновь цепочка исследователей размеренно двигалась по планете.Они думали о только что пережитом приключении, едва не закончившимся трагически, резко нарушившим ровное течение событий. Через некоторое время Карел негромко пробормотал:

– В природе всё обусловлено параметрами среды обитания. Неясно, почему это своеобразное создание приобрело форму спирали? Надо будет разобраться…

«Действительно, на чужой планете каждый шаг, каждый новый поступок надо предварительно подготовить, прежде чем его совершить. Надо быть чрезвычайно осторожным, чтобы не вызвать непредсказуемых последствий», – размышлял Сид. «Ещё немного, и не пришлось бы мне опять встретиться с моей милой белокурой неунывающей Нонной, – думал Павел, – пришлось бы ей оплакивать меня…».

Примечание.

Когда греки, отступив от Трои, оставили у её стен огромного деревянного коня («Троянского коня», придуманного хитроумным царём Одиссеем), жрец Лаокоон всячески сопротивлялся тому, чтобы он был ввезён в город. За это богиня мудрости Афина, помогавшая грекам, наслала на него двух гигантских змей, задушивших его вместе с сыновьями. Гибель жреца запечатлена в скульптурной группе «Лаокоон» родосских мастеров Агесандра, Атенодора и Полидора (около 50 г. до н.э.). Находится она в музее Ватикана Пио–Клементино.

В один из дней сентября 1980 года, когда уже стемнело, по местному времени примерно часов в 10–11 вечера, я вышел во двор. Неожиданно увидел на западе геометрически правильный купол сильно рассеянного света с чёткой световой границей. Он вырастал, двигаясь в мою сторону. Причём движение его было очень быстрым, если не стремительным.Честно говоря, у меня начали шевелиться волосы. Было ощущение, как будто приближается что-то катастрофическое, может быть, ураган.Мелькнула мысль и о ядерной катастрофе. За короткий прмежуток времени граница разросшегося купола была над головой, а затем быстро исчезла вдали, на противоположной стороне неба. Я долго не мог опомниться от такого неожиданного зрелища… Через несколько дней я поехал навестить дочь–студентку, которая находилась в трудовом лагере в одном из посёлков на другой стороне от города Алматы, далее к западу от нашего домика предположительно на пятьдесят километров.