Владимир Пуписов - Гость из параллельного мира

– О нашей судьбе мы больше не беспокоились. Прибыв с небольшим опозданием в родную систему, мы в удобный момент освободили нашу спасительницу и, включив двигатель, на остатках горючего добрались до базы на окололунной орбите. К этому моменту я был совершенно здоров. Без сомнения, на мою долю выпало немало почестей, которые я принимал с обычной своей скромностью. Да ты об этом знаешь. А нашу спасительницу стали называть «Комета Мюнхгаузена».

– Тебе интересно узнать, как мне удалось придумать такой замечательный план спасения. Дело в том, что в своё время я занимался изучением комет Солнечной системы и знал их наперечёт. Знал и то, что удержать комету можно только световым жгутом, обладающим колоссальной сверхпрочностью. Никакие другие средства или способы не помогут.

Без ложной скромности скажу, что это моё изобретение. Я нашёл способ сконцентрировать и спрессовать солнечные лучи так, что они стали материально – осязаемыми, и из их волокон, обладающих рядом необычайных свойств, можно было сплести канат любой толщины.

Р. S. Долгое время многие рассказы барона Мюнхгаузена считались утраченными. Но, к счастью, теперь они найдены в Публичной библиотеке Санкт–Петербурга. Старший научный сотрудник Павел Алексеев нашёл довольно пухлый свёрток с бумагами, завязанный веревкой, свитой из гнилой соломы. Оказалось, что это обрывок той самой верёвки, по которой неутомимый путешественник спускался с Луны… Листы исписаны размашистым почерком. И, к сожалению, его рассказы излагаются на немецком, русском, испанском и английском языках, знатоком которых он является. Иногда встречаются слова и предложения на арабском и китайском языках. Предстоит большая и трудоёмкая работа по расшифровке этих драгоценных произведений.

По неровной каменистой поверхности ночной стороны планеты цепочкой размашистыми шагами (здесь тяготение составляло чуть более половины земного) двигались три астронавта в ярких серых скафандрах. Они шли молча, освещая путь лобными фонарями; каждый размышлял о своём.

Навигатор Сид систематически обдумывал уже сделанное, и как и что надо было выполнить ещё. Лингвист Павел размечтался о скорой встрече с Нонной. Экзобиолог Карел вспоминал живописную деревеньку, в которой он родился и провёл детские годы, раскинувшуюся вдоль небольшой горной речки, впадавшей в озеро с широкой кромкой камышей вдоль его берегов. Ему казалось, как будто это было вчера; привиделся костёр недалеко от берега, а вокруг друзья, собравшиеся на ночную рыбалку. Парни оживлённо беседовали, рассказывали занимательные истории. А с озера время от времени из камышей доносилось характерное чмоканье сазанов, да иногда всплескивалась особенно крупная рыба. При этом обычно кто–нибудь из ребят восклицал: «Вот это поросёночек бултыхнулся! Эх, поймать бы такого!».

Астронавты прошли уже полтора десятка километров, когда неожиданно для всех Карел предложил:

– Друзья, а не отдохнуть ли нам у костра?

– А найдётся ли здесь топливо? – спросил Сид.

– Разве ты не видел, сколько в расщелинах мха и разных наростов. Попробуем.

Разойдясь в разные стороны, они довольно быстро насобирали кучу растений, напоминающих мох, и причудливо изогнутых палок.

– Они должны хорошо гореть, – говорил Павка, разжигая костёр лазереном, – ведь тут совсем нет свободной воды.

Вскоре языки желтоватого пламени начали охватывать собранное топливо.

– Неплохо бы сейчас ещё шашлычков поджарить, – мечтательно заявил Сид.

– Ишь, чего захотел!.. А вообще–то конечно, – ответил Павел. В это время подошел Карел с изогнутой чёрной палкой. – Посмотрите, что я нашел…

И они по очереди стали рассматривать находку. Чёрная палка имела изгибы в виде почти точной спирали, а материал, из которого она была, напоминал минерал либо какой–то металл. Спираль тускло поблёскивала в свете костра и фонарей.

– Похоже, что она кем–то сделана. – Почему ты решил, что она сделана?

– Её изумительная отделка. Нужно будет сделать анализ, чтобы определить из какого она материала.

Пока они разговаривали, внимательно рассматривая «изделие неизвестного мастера», обстановка изменилась. Никто не заметил, как костёр зашевелился, и из него поползли слегка покрасневшие ожившие ветки. Ожила и спираль в руках у Павла. Обвившись вокруг руки, она быстро проползла к голове и захлестнула пару витков вокруг шеи.

Шейное металлическое кольцо шлема начало трещать, прогибаясь. Павел, перепуганный неожиданным нападением, прохрипел: