Владислав Занадворов - Медная гора

— Э, нет, дед! Не выйдет! Валуны-то надежней проводника оказались! Поздновато вспомнил.

Лагерь встретил их веселым разноголосым шумом. Кто-то громко пел: «Мы все добудем, поймем и откроем…» С другой стороны слышался заразительный смех Григория Хромых. Никита Власов, стоя у большого костра, кричал:

— Да идите вы, черти, обедать! Похлебка остынет!

В стороне стояли нераспряженные олени. Они лениво щипали бледно-зеленый ягель и терпеливо ждали, когда их освободят из упряжки и отпустят на волю. На санях возвышались компактные тюки поклажи. Это полчаса назад прибыл сюда медленный обоз Никиты Оведьева. Теперь вся экспедиция была в сборе.

В центре поляны рабочие уже расчищали места для новых палаток и вбивали в землю длинные колья. Тут же прохаживался Корнев. Он беспрестанно шутил, потирал руки и, смеясь, говорил Григорию Хромых:

— Для чего сильно вбиваешь? Надсадишься! Все равно через два дня лагерь снимать, пропадет твоя работа. На Медную гору пойдем. Станем избу рубить.

Заметив коллектора, Корнев торопливо подошел к нему.

— Вася, нанеси поскорей новые точки, а то я без карты, как без рук. Нужно развязаться с обнажениями, что-то простирания не сходятся.

— Хорошо, Андрей Михайлович. Я сейчас.

Вася скрылся в палатке. Через минуту он уже склонился над листом ватмана, приколотым к чертежной доске. В палатку вошел Корнев. Он подсел к карте. Зеленые пятна габбро и амфиболитов вытягивались вдоль западного края планшета. С востока подходила желтая полоса известняков, а между ними вклинивались розовые граниты. Но белая, незакрашенная полоса отделяла розовый цвет от желтого. Андрей Михайлович показал карандашом на нее:

— Где-то здесь, Вася, граниты соприкоснулись с известняками. Как раз на контакте должна возвышаться Медная гора.

— Медная гора? Сегодня Зверев дорогу к ней вспомнил.

— Как, разве Зверев в лагере?

— Вместе со мной пришел.

— А ну, давай его сюда!

Старик вошел в палатку.

— Звал меня, Андрей Михайлыч?

— Да, садись.

— Я ничего, постою.

— Ну, как, устал с дороги?

— Нет, ничего…

— Тогда завтра со мной в маршрут пойдешь. Приготовься.

Старик мялся у входа.

— У тебя что, дело ко мне? Выкладывай.

— Да вот Василий сказывал, — нерешительно начал старик, — будто ты Медную гору нашел… Так это правда али так, в шутку сказано?

— Правда, правда, старик. Я на ней еще не был, но здесь она, здесь, совсем рядом.

— Где она? Которая?

Зверев придвинулся ближе к Корневу и замер, ожидая ответа.

— Верст десять-двенадцать отсюда будет… Прямо на север, может, чуть восточнее…

Зверев отшатнулся, побледнел и что-то невнятно забормотал.

— Ты что там под нос бубнишь?

— Да я так… — очнулся старик. — Промашку дал ты, Андрей Михайлыч, нет здесь Медной горы.

Зверев сделал короткую паузу, но через мгновенье продолжал с жаром:

— Хоть раз поверь старику… На слово поверь… В другой стороне Медная гора… Сними лагерь… Я прямиком проведу тебя к ней.

— Нет. Мы с тобой завтра прямо на север пойдем… Может, в последний маршрут за это лето.

— Нечего там делать, — неожиданно переменил тон Зверев.

— Как нечего?

— Как да как… Сказал — нечего, значит — нечего… Медной горы там и в помине нет.

— Ну, это позволь мне знать.

— А кабы и была, — не слушая Корнева, упрямо продолжал Зверев, — то какой толк от этого? Кому нужна какая-то руда на самом краю света?

— Конечно, не тебе.

— Конечно, не мне. Думаешь, тайга так просто к своему сердцу людей подпускает?

— Хватит, старик. Понял тебя…

Корнев выпрямился и прищурил глаза:

— На Медную гору мы завтра идем.

Зверев попятился, нашарил руками выход и грузно вышел из палатки.

По своему обыкновению он не пошел ночевать в палатку, а свалил сухостойную сосну, обрубил сучья и на опушке леса разложил жаркую нодью. Бедокура тоже потянуло на вольный воздух. Он наломал еловых веток, притащил брезентовый плащ и устроился с другой стороны нодьи.

В середине ночи Бедокур проснулся. Он протер заспанные глаза и увидел Зверева в полном охотничьем обмундировании.

— Ты куда это ночью собрался? — ничего не понимая, спросил Бедокур.

— Известное дело — на охоту. Сейчас птица самая смирная. Близко подпускает.

— На охоту? А зачем все барахло с собой берешь?

— А тебе-то какое дело? — раздраженно проворчал Зверев и направился к лесу.

— Стой, старик! — Бедокур поднялся и шагнул вслед за ним.

Зверев обернулся: