Вадим Белов - Мир приключений, 1918 № 03

— Вещи такъ драгоцѣнны? — замѣтилъ онъ. — Вы не довѣряете ихъ мнѣ?

Бетти отдала ему велосипедъ.

— Погодите, — сказала дѣвушка. — Я хочу посмотрѣть.

Они спустились вь яму. Бетти остановилась и окинула взглядомъ большую площадь гравія. При утреннемъ солнцѣ желтый песокъ горѣлъ, какъ золото. Молодая дѣвушка прислушивалась къ звуку заступовъ, къ лязгу другихъ инструментовъ и переводила глаза съ одной группы работниковъ на другую. Потомъ она стала всматриваться въ поднимавшуюся дальше зеленую бахрому нѣжныхъ остроконечныхъ молодыхъ лисгве іницъ.

— О, какъ красиво. Я должна набросать эго, — сказала Бетти.

— На вашемъ мѣстѣ, я пошелъ бы дѣлать этюдъ туда, гдѣ они будутъ работать завтра, — предложилъ Гаррисъ и указалъ рукой на отдаленный песчаный обрывъ.

— Нѣтъ, это мѣсто мнѣ нравится больше.

Какъ обыкновенно, Бетти поступила по своему.

Прошло часа два, Гаррисъ уѣхалъ съ обѣщаніемъ встрѣтить свою невѣсту, когда она будетъ возвращаться на велосипедѣ въ Берслопъ.

— Намъ пора выбираться, Денъ, — замѣтилъ Альфъ.

Черезъ короткое время тяжело нагруженныя телѣги, поскрипывая осями, поднимались по дорогѣ. Работники остановились наверху подъема, чтобы дать отдохнуть лошадямъ. Потомъ Денъ, шагая рядомъ со своей Сѣркой, снова двинулся впередъ. Они повернули на дорогу въ Берслопъ. Денъ хмурился. Говорить Риву не хотѣлось, и онъ односложно отвѣчалъ Альфу. Вдругъ длинный бичъ Стебса взвился. Раздался звукъ удара.

— Впередъ ты! Не хочешь? — дико закричалъ Альфъ на вороную Бессъ, въ то же время глядя на спину Дена.

На лицѣ Рива напряглись мускулы. Не поворачивая головы, онъ продолжалъ мѣрные шаги.

Альфъ улыбнулся.

— Жарковато. — Правда? — спросилъ онъ.

Отвѣта не было.

Колеса телѣгъ громко стучали; гайки на осяхъ прыгали, то показываясь то скрываясь въ черной подмазкѣ.

— Жарковато, правда?

Отвѣта не было.

Щелкнулъ бичъ. Еще и еще разъ. Вороная Бессъ вся собралась, рванулась; ея сбруя зазвенѣла. Новый звукъ удара. Денъ обернулся со свирѣпымъ взглядомъ. Онъ увидѣлъ высоко поднявшуюся шерсть на животѣ вороной лошади; бросился на Стебса и схватилъ ручку бича.

— Отдай мнѣ его, жестокій бѣсъ! — въ порывѣ запальчивости закричалъ Ривъ.

Лицомъ къ лицу стояли они, оба держась за бичь; тяжелыя телѣги миновали ихъ, поѣхали дальше.

— Брось, — крикнулъ Денъ, и толкнулъ Альфа. — Брось, брось! Тебѣ говорятъ, брось!

Оба были одинаково сильны. Ни тотъ, ни другой не отдавалъ бича и, по мѣрѣ борьбы въ обоихъ разгоралась злоба. Альфъ выпустилъ бичъ изъ правой руки и замахнулся ею на Дена, но Денъ парировалъ ударъ. Вдругъ они разступились; бичъ упалъ. на дорогу. Оба наклонились надъ нимъ; въ эту секунду внезапно раздался трескъ и стукъ. Денъ и Альфъ обернулись къ телѣгамъ. Предоставленная себѣ Сѣрка слишкомъ близко подошла къ глубокой канавѣ. Одно изъ колесъ телѣги Дена шумно скользнуло въ глубину. Телѣга наклонилась; быстрымъ потокомъ, со скрипомъ посыпался гравій. Съ восклицаніемъ тревоги Денъ побѣжалъ къ сѣрой лошади, которая нажимала оглоблю, все сильнѣе и сильнѣе давившую ей бокъ. Раньше чѣмъ Ривъ успѣлъ подойти къ ней, Сѣрка съ пронзительнымъ ржаніемъ взвилась на дыбы; ея большія переднія ноги били воздухъ, каждый мускулъ на ея тѣлѣ напрягся; но телѣга потянула ее въ канаву. Тяжело рухнуло огромное тѣло лошади. Денъ опоздалъ. Съ блѣднымъ, какъ бумага, лицомъ смотрѣлъ онъ иа мелькавшія въ канавѣ копыта.

Сѣрка лежала на спинѣ съ обѣихъ сторонъ зажатая откосами. Въ первыя минуты ею владѣлъ такой ужасъ, что не было никакой возможности подойти къ ней. Въ мельканіи блестящихъ подковъ заключалась слишкомъ страшная угроза. Время отъ времени, онц ударяли о передокъ телѣги.

Однако, бѣшеная сила ужаса бѣднаго животнаго истощила его. Теперь Сѣрка билась только порывами. Вотъ ея голова упала.

— Это не моя вина, Альфъ, — сказалъ Денъ, и въ его тонѣ почувствовалась мольба; онъ жаждалъ утѣшенія и поддержки. Стебсъ подошелъ и наклонился надъ затихшей лошадью, потомъ съ недобрымъ блескомъ въ глазахъ глянулъ на Дена.

— Ея задняя нога сломана, — произнесъ онъ.

— Нѣтъ, ничего подобнаго, — мрачно отвѣтилъ Ривъ.

— Говорю тебѣ — сломана… Самъ посмотри, — повторилъ Стебсъ.

Переломъ приходился высоко, и толща мышцъ допускала сомнѣнія, Денъ не хотѣлъ вѣрить въ возможность такого огромнаго несчастія.