Залман Танхимович - Опасное задание. Конец атамана [Повести]

«Неужели бревно?» — погрузившись почти по горло, он нащупал опору, встал на нее и замер, ждал. Предстояла решительная схватка с этим ползущим к нему человеком. Жадно, как выброшенная на берег рыба, глотал Избасар воздух широко раскрытым ртом. А офицер полз, хрипя и рыдая от злобы и отчаяния. Он уже протянул руку, чтобы затолкать в пучину беззащитную, как ему казалось, голову врага… А Избасар уперся в бревно и медленно, но с силой вырвался из зыбуна.

Секунду офицер бессмысленными, мертвыми глазами смотрел на встающее из топи страшилище, затем уронил голову. И только тогда Избасар увидел, что затылок и шея у него разворочены.

Будто торопясь скрыть эту страшную рану, трясина вокруг офицера забулькала, запузырилась, всосала в себя скрюченное тело и накрылась зеленоватой ряской.

Избасар, боясь, что бревно выскользнет из-под ног, подобрался по нему к гати, упал на нее грудью и долго лежал, не шевелясь, все еще не веря, что ушел от такой лютой смерти, какую никому не пожелал бы.

Давно вернулась на плес утиная стая, убрел в конец гати дончак и стал там, запутавшись ногами в поводьях, а Избасар все продолжал лежать, вцепившись руками в настил, и не мог отдышаться. Когда он все же поднялся, наконец, и подошел к дончаку, тот шарахнулся и не подпускал его к себе. Он храпел, испуганно вставал на дыбы.

— Ну, Лысанка, ну, дурной мой! — пытался уговорить его Избасар.

Так продолжалось до тех пор, пока Джанименов не умылся, не соскреб грязь с одежды.

«Что ж теперь делать? — думал он. — Бородач, конечно, поднял уже всю косу на ноги… — Но эту мысль догнала другая: — За лодкой ведь следят люди кузнеца — Акылбек, Байкуат следят… Они могли успеть…»

Решительно подойдя к дончаку, подправив на нем седловку, Избасар вскоре был уже за Согрой. Там, где тропа шла по пескам, виднелся одинокий след.

«Бородач… Зачем только он так часто останавливался и слезал с коня? — недоумевал Джанименов. — Вот опять… курил. В песок втоптан не один, а два окурка. Зачем подряд курил столько?».

Потом след круто свернул в сторону. Это окончательно спутало Джанименова.

На косу он прискакал поздним вечером, но там еще горели костры. Издали Избасару показалось, будто горит костер и на том месте, где они его разжигали несколько раз с Омартаем. Привязав иноходца у джиды, он стал осторожно пробираться к берегу. И когда из темноты до него донесся голос Байкуата, он даже не поверил этому.

Но раскатистый бас Байкуата, его смех трудно было спутать. Да и второй голос принадлежал Акылбеку.

— Ой-бой, — всхлипнул неожиданно Байкуат, — как Омартай крутился перед офицером? Две бутылки ему за коня подарил. Сам видел.

— Я думал, у Ильина сердце порвется от злости. Он, однако, всю косу забрызгал слюной.

— Избаке вернется, Омартай что ему скажет? Ох, и ругать будет его, как думаешь? — спросил Байкуат.

Джанименов пошел на голоса.

— Гляди, вернулся уже! — обрадовался Акылбек и вскочил.

— Что у вас тут?

— Все хорошо у нас, Избаке. Тебя ждут, хотят уходить. Кожеке сказал, все у них готово, только ты держишь.

«Значит, кузнец уже притащил доску», — подумал Избасар. Он все еще не мог понять, почему на косе спокойно? Куда девался бородатый казак?

— Вы хорошо караулите? Ничего не проглядели?

— Спроси Омартая. Он скажет. Он сейчас сердитый на тебя.

— За коня?

— За коня. Почему не на том ускакал. Староста Жумагали кричал, будто он велел тебе взять другого коня.

— А где они?

— Староста?

— И есаул.

— Уехали еще гулять. Тут всю водку выпили, всю еду с кошмы съели, теперь уехали. Омартаю велели, когда приедешь, постегать тебя хорошенько, коня, сказали, надо отдать уряднику. Вот там урядник на краю берега дом занял. Ильин на его коне уехал.

— А как Ахтан?

— Жалуется Омартай, говорит плохо!

— Ну, я пойду.

— Иди, Избаке. Ох, попадет тебе от Омартая.

— Пускай. Коня я у джиды привязал.

— Мы его возьмем.

— Я с офицером подрался. Может, погоня будет.

— Тогда вам скорее уходить надо.

— Ночью уйдем…

— Лодка ваша готова совсем. Омартай воду погрузил, муку, словом все. Пока не уйдете — будем караулить. Там еще люди караулят. По всей косе и дальше.

— Спасибо, друзья. Это Омартая костер вон там?

— Омартая.

Избасар пошел, но вернулся.

— Может, не увидимся скоро?

— Прощаться хочешь?

— Давайте прощаться.

Когда Избасар приблизился к костру, возле которого с пиалушкой в руках сидел Омартай, старик бросил на него короткий взгляд и спросил: