Владислав Муратов - Давидия

Одной ночью мы укладывали Давиду спать, ей тогда было всего пять лет, и не могли ни о чем подозревать. А на утро, когда мы завтракали, собираясь ехать в Далтон, дочка сказала, что видела Хоку.

Мы не на шутку перепугались. Особое опасение вызвали слова девочки, произнесенные позже – ведь она запомнила это существо и попыталась описать его.

Конечно, ей мог присниться всего-навсего сон. Но это предположение не избавило меня и Юрия от нескольких ночей дежурства в палатке на заднем дворе.

Со слов Давиды, она не хотела спать и, как обычно, уставилась в окно, за которым было уже очень темно и ветрено. Дочка разглядывала звезды, как вдруг в свете, что исходил из окна первого этажа и ненароком подсвечивал огород, появилась темная фигура. «Оно» стояло на заднем дворе, метрах в двадцати-тридцати, как я тогда понял. Тело было статично и почти не шевелилось. «Он смотрел на меня» – первый раз рассказывала Давида.

Еще больший ужас вызвало более детальное описание существа. Конкретно, когда девочка сказала, что у него нет лица. Представьте себе существо, пусть даже человека, в темной однотонной одежде и белой маске, у которой нет ни глаз, ни рта, ни носа. И «это» стоит недалеко от вашего дома и наблюдает за вами.

Когда Давида отошла от окна, рассказывала она, то Хока также попятился назад и вскоре пропал в тени ночи.

Сей факт очень насторожил нас. В том возрасте девочка еще не умела врать; пусть она смотрела телевизионные передачи, но еще не ходила в детский сад.

Изначально мы посчитали, что это может быть какой-то маньяк, который скрывается в здешних лесах. Но я часто уходил в глушь на охоту и никогда никого не замечал. Иной раз заходил достаточно далеко, чтобы обнаружить хоть какие-либо следы. Но так никогда ничего и не находил.

В общем, новость о Хоке заставила нас всполошиться. Мы дежурили всю ночь, вооружившись двуствольными охотничьими ружьями, а Юрий дежурил еще и днем. Проведя таким образом и в таком распорядке всю неделю, мы успокоились и сочли Хоку за детскую фантазию.

Всё бы ничего, но уже через месяц нам снова пришлось обратиться к дежурству. На этот раз паника была так сильно поднята, что жена чуть ли не уговорила меня написать заявление в федеральную полицию. «Но ведь я и есть полиция» – твердил я.

На этот раз Давида видела Хоку в том же самом месте, но теперь, с ее слов, существо звало ее с собой. Оно махало ей рукой, зазывая пойти в лес.

Конечно, девочка знала один лишь ответ на всё это – она ложилась спать.

В третий раз, когда Хока пришел еще через месяц, в конце августа, дочь сказала, что существо заходило к нам в дом. Должно быть, оно снова стояло на том же самом месте, но, когда стало приближаться, Давида просто легла спать. Она посчитала, что оно забралось на кухню.

Однако, не обнаружив следов проникновения, мы наконец пришли к выводу, что, скорее всего, у девочки плохие сны. С тех самых пор она видела Хоку, наверное, лишь раз пять-шесть, если мне не изменяет память. Но несмотря на то, что Давида не видела его последние два года, она всё равно боялась, что оно когда-либо вернется.

– Па-а-п, – протянула дочка, лежа в кровати под толстенным слоем зимнего одеяла.

Я повернулся к ней лицом, сидя рядом, и улыбнулся.

– Когда-то и я буду такая как Виктория.

– Не хочу и думать об этом, – продолжил улыбаться я, глядя в эти самые честные глаза.

– Тогда мне нельзя спать – так я никогда не вырасту, – уловила Давида.

– Да, я бы многое отдал, чтобы этот год задержался как можно дольше, – прошептал я, поднимаясь с кровати. – Отдал бы чуть менее за то, чтобы он просто запомнился мне на всю жизнь. Чтобы, вспоминая, я мог переживать эти счастливые моменты снова и снова.

Я еще не знал насколько пророческими окажутся мои слова. Только слово «счастливые» будет заменено словами: «боль», «тяжесть» и «страдание».

– Сегодня попробуем спать без светильника? – сделал пару шагов я в сторону источника света.

– Ну уж нет, – улыбаясь, простонала она.

Тогда я пожелал спокойной ночи, вышел из спальни и ушел к Лизе, чтобы уснуть и начать новый день.

Давным-давно, с момента, когда мы впервые ступили на порог отстроенной полноценной хижины, у нас сложилась традиция раз в неделю посещать далтонскую протестантскую церковь. С тех пор без поездки в храм не обходилось ни одно воскресенье.

Не хочу говорить, что мы были верующими. Наверное, даже наоборот. Поэтому то, что мы называли традицией, скорее всего, было просто привычкой.