Владислав Муратов: Давидия

Заканчивался первый месяц весны. В нашем регионе таял последний снег и потихоньку начинало теплеть. Уже чувствовалось, как совсем скоро на деревьях начнут появляться почки, а у самых ног цвести луковичные и клубневые растения.

И вот в один из тех мартовских дней Виктория заявила, что хочет познакомить нас со своим парнем Патриком Возняком. Вечером он должен был заявиться к нам на ужин.

Конечно, я отреагировал на это негативно. Какой-то смазливый юнец должен был прийти в мой дом и попытаться добиться моего расположения. Нет, мне это однозначно не нравилось, и поэтому я надеялся, что он заблудится или застрянет где-нибудь по пути к моей хижине. Благо, прошел дождь, и все пять километров, что ведут ко мне через лес, превратились в непреодолимое болото.

Чего не скажешь о Седельниковых. Те на радостях, преподнесенных старшей внучкой, сквозь все ненастья явились к нам еще тогда, когда я был на работе. Мне оставалось уповать лишь на то, что бог справедлив, и, пропустив одних, он не пропустит второго.

Впрочем, не повезло. Но я привык к ирониям свыше. Патрик уже парковал свой внедорожник, а ему навстречу выбегала Виктория.

– Помнишь, о чем я тебе говорила? Не дерзи отцу. Ни в коем случае. Соглашайся с ним даже в тех ситуациях, когда тот не прав, – наставляла Виктория, чей голос я подслушал, скрываясь за оконным жалюзи.

Подслушивать разговоры посторонних нехорошо. Я это прекрасно понимал. Но, думаю, любящему отцу должно быть простительно.

– Я всё время только и думал, как бы получше зарубить себе эти правила. Не переживай. Прорвемся, – утихомирил герой-любовник. – Я так боялся опоздать на ужин, что поспешил и в конечном счете приехал на час раньше.

Поначалу мне казалось, что это будет какой-нибудь прыщавый юноша из колледжа, но теперь я понимал, что имел дело с кем-то гораздо хлестче.

Патрик не выглядел на те года, которые я давал ему по разговорам с Викторией. Он был постарше. Впрочем, она и не рассказывала о нем много, сами понимаете. На деле это оказался подтянутый мясистый парень, скорее всего, из группы студентов-атлетов, – так предполагал я. Высокий рост, примерно моего, – сто восемьдесят пять сантиметров. Строгая представительская одежда, выглядывающая из-под расстёгнутой куртки. Три дня назад бритая щетина и шапка с бубенчиком, которую наверняка связала его любящая бабуля на подобие Евгении Борисовны.

Вопреки ожиданиям моей дочери, которая хотела, чтобы я выглядел «цивильно», мне посчиталось наиболее правильным показать Патрику то, какой я есть. Пусть знает, с кем ему придется видеться каждый Новый год и в течение тридцати дней октябрьских праздников всемирного примирения. Я напялил на себя свои старые изношенные джинсы, заправил в них не менее затасканную клетчатую рубаху и, подкатывая рукава, как я это всегда любил делать, продолжил наблюдать в окно.

– Знала, что ты поведешь себя так, как всегда, – Лиза мягко коснулась ладонью моего плеча, плавно выбравшись откуда-то сзади.

– А чего ты ожидала? – я продолжал пялиться в окно, проклиная взглядом любые попытки Патрика поцеловать мою дочь. – Мне кажется, Виктория с самого начала понимала, что так всё и будет. Но она не сдается.

– Это твоя черта, – с резким выдохом и сопроводительной улыбкой заметила Лиза.

Я не мог не обернуться на это. Я повернул голову и посмотрел сначала на прекрасную улыбку, а потом в глаза и поцеловал.

– Когда ты наконец сбреешь свою бороду, Брендан?

– Зато у Виктории твои глаза и улыбка, – протянул я, как бы пропустив мимо ушей ее вопрос.

– Главное, что не твоя борода, – напоследок улыбнулась Лиза и спустилась в гостиную, где ожидала появление гостей.

Я же вновь проник взглядом сквозь жалюзи и принял во внимание, что Патрик и Виктория делали следующий шаг. Они направлялись к двери, за которой их встретят Седельниковы и моя семья. Потом, скорее всего, дочка отведет Патрика к себе и проведет генеральную репетицию перед встречей со мной.

Меня всё устраивало. Мне того было и надо, чтобы я уселся за стол, сделал грозный непробиваемый каменный взгляд и отпугнул молодца. В теории это было не так сложно, но на практике будет преподнесено много сюрпризов.

Пока Лиза, вместе со своей матерью, металась от стола к кухне и обратно, нося различного рода утварь и прочие труды женского времяпровождения у плиты, я, Фабиан и Юрий, муж Евгении Борисовны, сидели в гостиной и обсуждали штучки из жизни города.

Но извечно модным политическим темам тоже иногда находится предел. Этот предел нашли и мы. Хотя, признаться, его трудно было не найти. Ведь никакие разговоры не могли отвлечь от мыслей о Патрике.