Владислав Муратов - Давидия

– Слушаю, Мак. Что случилось?

– Срочно приезжай в участок. И ни о чем не спрашивай. Просто гони сюда.

Голос Мака выдавал небольшой испуг. Напарника явно что-то беспокоило. И вряд ли это было первое преступление в виде убийства в Далтоне. Нет. Тут что-то намного ужаснее.

– К чему такая срочность? Я же еще даже не протрезвел.

И после этой моей фразы я вдруг понял: а ведь Мак-то протрезвел. Значит, случилось что-то действительно серьезное.

– Брендан, вспомни вчерашних кабанов. Сегодня мне позвонили из штаба и сообщили одну ужасную новость. Кажется, теперь я знаю, что убило этих зверей.

– Выезжаю.

– Даже не позавтракаешь? – всё также, улыбаясь, спросила Лиза в реакцию на мою спешку.

– Нет, очень тороплюсь. Наверное, случилось что-то серьезное. Звонил Мак. Сказал, срочно быть в участке, – быстренько передал все услышанное я, переодеваясь в служебную амуницию.

– Будь осторожен, – обняла Лиза. – И тебе не помешало бы помыться.

Тут со второго этажа спустился Фабиан.

– Что ты тут делаешь? – растеряно изумился я.

– Спустился позавтракать, вообще-то.

– Разве сегодня не понедельник? Ты должен быть в школе. Господи, сколько я пробыл в лесу?

Лиза рассмеялась и ответила:

– Ах да, звонили из школы, сказали, что закрывают ее на временный карантин. Это всего на неделю. Говорят, в каких-то профилактических целях. Ничего страшного – думаю, детям можно отдохнуть.

Но на том сюрпризы не закончились.

– Вообще-то, мы всё это время были здесь. Я сидела на лестнице и слушала музыку, – спустилась Виктория.

– А я мыла посуду, – сразу же после сестры выкрикнула Давида, выглядывая из проема в форме арки, что соединял гостиную и кухню.

– Хм, вот как, – пробурчал я и в спешке удалился из дома.

Всё то время, что мне пришлось пробыть в пути, пока машина преодолевала естественные барьеры земляной пятикилометровой дороги, я мыслил над связью трех фактов: туши кабанов, паника Мака и карантин школы. Во всем этом была непосредственная связь. Но какая именно? Об этом я узнаю только в самом участке.

– Что случилось? – задал вопрос я, как только за мной захлопнулась входная дверь.

– Звонили из управления. Сказали, чтобы мы дежурили и не давали людям покидать свои дома. Школу и детский сад я уже поставил на карантин.

Лицо Мака было неестественно, для него самого, взволновано. Обычно, напарник был ко всему хладнокровен. Но это совершенно иная ситуация. Видя его обеспокоенность, становилось не по себе и мне.

– Конкретную причину называют?

– Ее и называть не нужно. Смотри, – указал он, взяв пульт и включив телевизор. – Помнишь, вчера я говорил тебе про Китай? Теперь эта чертовщина творится еще и в Индии с Пакистаном. Общественность взволнована тем, что если это эпидемия, то она слишком быстро распространяется.

Большинство каналов, что мы тогда прощелкали, показывали одни и те же безумные кадры: люди, которые были показаны там, сходили с ума и кидались друг на друга словно одичалые. И это была не шайка головорезов, не тридцать человек и даже не сотня, раз уж на то пошло, – это были тысячи людей. Они брали в руки всё то, чем можно бить, и бросались на прохожих – на здания – на всё вокруг. Эти люди забивали до смерти.

– Но почему карантин? Безумие передается? – озадачил я, полагая, что Мак уже обо всем осведомлен.

– Понятия не имею, но, судя по всему, это так, – ответил он. – Сегодня только второй день с момента появления этой ерунды. Еще никто не установил официальную причину. Большинство склоняется к тому, что это дело рук неизвестной секты или террористическая организация.

– Слабо верится.

– Именно. Потому что те кабаны, которых мы вчера обнаружили, тоже могли обезуметь. И, в случае с ними, это точно не секта.

В течение следующего часа мы объезжали Далтон и настоятельно рекомендовали людям запереться в своих домах. Главное, было не допустить паники. Чего, в общем-то, и не происходило. В тот день жители еще сохраняли спокойствие.

– Лиза, я сегодня поздно приеду, аж под самые сумерки. Не выпускай детей из дома, и сама никуда не ходи.

– Всё-таки что-то действительно серьезное. – Ее голос слегка задрожал, и она глубоко вздохнула. – Чуяло моё сердце. Чего нам опасаться?

– Буду дома, всё объясню. Но если не терпится, включи телевизор. Там сейчас не навязывают мнение, дают поле для размышлений – видеофрагменты без комментариев.

После разговора с женой я еще не успел убрать телефон, как раздался звонок от старика Шиллинга.