Владимир Максимов: Путешествие А. С. Пушкина в Европу

Уж весть дошла, заказан бюст
Для Пушкина, – есть подстамент…
России прежде тут в момент
Возникнет памятник, и грусть

Будет куда ему излить,
И где венок там положить…
Звонок прервал ту тишь идиллий
Врата на вилле приоткрыли,

Въезжает бричка, без фамилий
Поэт ворвался в этот мир.
И к Зинаиде прямым ходом, —
Как был, – весь пыльный из похода

Без церемоний он влетел,
Дворецкий даже обомлел.
И Зинаида не признала,
Тогда поэт ей прошептал,

Заветные слова сказал
На ушко, и поклон отвесил,
«Как? Это Вы? Ах Вы – повеса!»
И увлекла его в свой зал.

Никто слова их не слыхал,
И что он ей порассказал
Про смерть свою там понарошку,
Про воскрешенье, и дорожку,

Что по Италии вела
К ней в Рим на виллу привела.
Конечно же про Одиссею,
Про предвкушенья встречи с нею.

Шкатулку скромно умолчал,
Хотя о дьяке рассказал.
Она в восторге от рассказов!
Приём ему был тут оказан.

Его обняла как тогда,
Заботилась о нём сама.
Всем сообщила: гость заморский
Князь Ганнибал средьземноморский!

Отныне тут его так звать,
Кормить- поить, и не мешать!

К обеду Пушкин лишь проснулся, —
Всю ночь сны снились у него.
По ним стихи вдруг встрепенулись,
И в руки просится перо.

Стук в дверь: поднос, кофе на нём
С печеньем дивным принесли.
Поставили, тихо ушли,
Промолвив: «С утром, с ясным днём!»…

В углу – прекрасный секретер,
И стопочка белой бумаги,
Чернильница, перо, – вот благо!
И пресс – па- пье есть на «десерт»!

Писал в тиши под вдохновенье,
Стихи рождались во мгновенье.
Как будто кто там диктовал,
Писать он еле успевал…

Шторы раздвинул – с окон свет
Залил просторное жилище,
Вещи все здесь, теперь не нищий,
Шкатулка в чемодане есть.

Она – залог судьбы и чести…
И пригодится, верно, здесь,
Немало надо ведь успеть, —
Обжиться и всё осмотреть.

Обдумывал свои идеи,..
В окне – прекрасные аллеи.
Он в сад вышел ногу размять,
Знакомых бюсты здесь стоят.

Цветы у каждого по чести.
Вот постамент, – читает он-
Венцом из лавра обнесён-
Ему тут памятник без лести

При жизни кем-то освящён!
Читать такое выше сил,
Ему вдруг сердце защемило.
Второй раз в жизни удивлён-

Не чаял памятника здесь
Себе увидеть, – Зинаида, —
Казалось, – на него в обиде.
Ему такая дана честь!