Патерсон Коста - СССР 2.0

Валка, вернувшегося в лабораторию коллеги, обсуждавшие в этот момент удачное путешествие на День Победы, встречают расспросами о разговоре со Сталиным.

– Ну что, Эндель, как там? – любопытствует Хмельницкий.

– Да, как все прошло? Он больше не собирается играть в Александра Невского? – присоединяется Нохчий.

Вопросы ученых застают Валка врасплох, он вдруг понимает, что в мыслях о решении Сталина отправиться в будущее и об угрозе, которую этот план представляет для жизни его коллег, он совершенно забыл спросить вождя, изменит ли тот планы насчет своего триумфального выхода на коне.

– Да, все отлично, дорогие мои! – напрягаясь, возвращает доктор привычную улыбку. – Товарищ Сталин решил не раскрывать план своих действий, а просто поблагодарил за ценную информацию.

– Ха-ха-ха! Хотел бы я посмотреть на его реакцию, когда он услышал о завтрашнем фиаско! Наверное, покраснел от стыда! – шутит Нохчий.

– Только если он поверил, – сомневается Самани. – Зная, какой у нас вождь, он, наверное, не поверил сообщению.

– Ну что вы, товарищ Сталин доверяет мне, ведь он в курсе каждого нашего шага, не так ли, товарищ Кайсина? – обращается Валк к агенту, которая продолжает конспектировать все происходящее.

– Пожалуй, будем действовать согласно изначальному плану. Соберемся здесь завтра в 08:00 и встретим Вас, верно? – серьезно спрашивает Лидия, возвращаясь к теме.

– Именно. И вместе направимся к трибуне у мавзолея, откуда и будем наблюдать шествие, которое, полагаю, будет безупречным! – подтверждает доктор Валк. – То есть, если бы не дождь…

– Дождь?! И что?! – удивляются присутствующие.

– Ну, завтра будет дождливое утро, но это не помешает событию, хотя демонстрацию ВВС придется отменить… – отвечает доктор, немного погрустнев.

– Эндель, а не лучше ли сразу перенести парад на другой, солнечный день? – качает головой Нохчий.

– А ты попробуй перенести такое значимое событие! – возражает Хмельницкий. – Кроме того, если провести парад позже, то могут появиться другие факторы. По крайней мере, Эндель уже был там, узнал, что инцидент со Сталиным будет единственной серьезной проблемой, помимо непредсказуемого дождя.

– Да, друзья, Сева прав. Переносить – не вариант. Но не переживайте, я работаю над изобретением, с помощью которого мы скоро сможем разгонять тучи для таких мероприятий! Я назову его «разгон облаков»! – сообщает доктор Валк, полный энтузиазма.

– Опять ты со своими безумными идеями, Эндель! – шутит Нохчий.

– А что стало бы с миром, если бы не такие сумасшедшие изобретатели, как мы? – улыбается Валк.

Как и было запланировано днем ранее, Лидия и ученые приходят в секретную лабораторию, чтобы встретить Валка, который должен скоро появиться через портал.

– 5… 4… 3… 2… 1… – считает Самани, глядя на часы.

Выражения нетерпеливого ожидания на лицах, особенно доктора Валка, сменяются удивленными взглядами.

– Ты точно правильно посчитал, Самани? – спрашивает Валк, пытаясь понять, в чем проблема.

– Абсолютно! Ты должен был появиться ровно… 9 секунд назад! – отвечает доктор, глядя на наручные часы и убеждаясь, что они синхронизированы с лабораторными.

Спустя несколько минут молчания, Валк снимает очки, чтобы потереть глаза, и обращается к коллегам, которые пытаются найти объяснение не-случившемуся:

– Товарищи… Кажется, случилось то, чего я опасался… Боюсь, это не та реальность, в которой я был!

– Как?! – удивляются коллеги.

– Сегодня не тот день 24 июня 1945 года, в который я отправлялся… по крайней мере, уже не тот, – вздыхает эстонец, держась за голову. – С тех пор, как я поговорил с товарищем Сталиным, будущее изменилось. Линия времени состоит из бесчисленных комбинаций переменных. Изменив их, я изменил направление линии. То 24 июня 1945 года, где я выхожу из этой машины, стало частью другой реальности. Той, где Сталин упал с лошади, где я навестил его в лазарете и он передал через меня сообщение себе в прошлом, создав, таким образом, будущее, то есть, уже настоящее, в котором мы находимся… Та реальность больше не существует, или, по крайней мере, стала частью другой комбинации переменных, параллельной, недосягаемой.

Пораженные, ученые пытаются придумать альтернативное объяснение, но не находят аргументов против этой теории.

– Значит, вы оказались заключенным в этой «недосягаемой» реальности? – спрашивает Лидия, пытаясь разобраться в ситуации.