Тимофей Костин - Науфрагум. Дилогия

— Лорд Магнус доверяет вам всецело, госпожа. Телеграмма тому свидетельство.

— Да, он всегда относился ко мне, как к родной. Но чем я могу оправдать его доверие теперь? Здесь только мы с тобой, никому другому довериться нельзя… и почему-то я чувствую себя так, будто время утекает сквозь пальцы.

— Рассчитывайте на меня, госпожа, — в жестком голосе Брунгильды звучала безраздельная преданность. — Готова на все.

Грегорика взглянула на нее через плечо.

— Правда? Но ты не обязана следовать за мной, если я начну совершать глупости и безумства.

Брунгильда упрямо подняла голову.

— Следовать за вами — мне больше ничего не нужно, госпожа.

— Даже если я вдруг прыгну за борт? — вздохнула принцесса.

— Да, — горничная вдруг взглянула ей прямо в глаза. — Неплохая мысль, госпожа.

— Мысль?.. — принцесса замерла. — Постой, ты же не имеешь в виду… А! Ведь ты уже прыгала с парашютом!

— Да, госпожа.

— Но разве на пассажирских дирижаблях бывают…

Вместо ответа Брунгильда шагнула к стенному шкафу, отодвинула створку и вынула два коричневых ранца с лямками. Звякнули массивные металлические пряжки.

— Виновата, но лорд Магнус дал указание пронести их на борт, тайно. И велел не говорить вам, госпожа.

— Боже мой! Ах, да, конечно… — принцесса смущенно приложила ладонь к щеке. — …Я бы наверняка не согласилась, ведь для других пассажиров парашютов не предусмотрено, только спасательные жилеты и надувные шлюпки. Поэтому вы с дядюшкой, тайком…

— У меня нет оправданий, госпожа, — чопорно склонила голову горничная. Но Грегорика просияла, порывисто шагнула ближе и восторженно сжала ее плечи.

— Но это же чудесно, Хильда! Мы и в самом деле сможем что-то сделать! Сами! Не прячась за других!..

Пламя, которое вспыхнуло в глазах Брунгильды, было лучшим ответом принцессе. А она, сжав кулак, продолжала:

— …Наконец-то можно будет не просто утираться в ответ на плевки, а доказать, что я права! Что именно дедушка и прадед спасли все, что тогда еще можно было спасти! Что все мы обязаны им жизнью, все, включая этих неблагодарных лгунов и бульварных писак!

— Да, госпожа.

— Решено. Мы спрыгнем с парашютами, когда "Олимпик" приблизится к Оппау, доберемся туда и все выясним. Главное, чтобы нас никто не заметил и не успел остановить. Если агенты Сената там что-то разнюхивают, выведем их на чистую воду. Конечно, нам может потребоваться и поддержка…

— Лорд Магнус прибудет через неделю.

— Точно! Дядюшка поможет навести порядок. Все складывается на редкость удачно.

— Позволите собрать консервы, одеяла и одежду?

— А, ты же упаковала охотничий костюм и сапожки для верховой езды — отлично! Объяснишь мне, как правильно прыгать с парашютом. Но сейчас важнее всего разработать маршрут. Помощник капитана говорил, что мы пройдем над столицей, а не над Оппау, то есть, на несколько десятков миль южнее. Поэтому нужно понять, как не заблудиться и добраться до цели. Где-то здесь был атлас Гардарики…

— Вот он, госпожа.

— Чудесно. Так, вот Оппау… а вот и Берлин, значит, дирижабль пройдет где-то здесь. Около шестидесяти миль. Хм. Пешком идти будет довольно долго. Но смотри, тут идет железная дорога. Помнишь, что рассказывал тот студент из Йеля, Золтан Немирович? Вдруг нам удастся найти дрезину и последовать по стопам прадедушки?

— Гарантировать нельзя, госпожа. Вернее спрыгнуть здесь, на берегу Рейна. Легче сориентироваться. Найти лодку и проплыть вниз по течению — дня два или три. Я хорошо умею грести.

— Ты же и меня учила, помнишь? Думаю, вдвоем мы справимся. С парашютом, конечно, посложнее, но я буду вдохновляться детскими впечатлениями. Когда мы с тобой прошмыгнули в конюшню на сеновал и прыгали с балок в кучи восхитительно-душистого сена…

— Мне очень жаль, госпожа. Вас потом наказали.

— Оставь, это одно из самых дорогих моих воспоминаний. Как жаль, что нам пришлось расстаться на восемь лет. Наверное, я не говорила… но год назад, когда ты вернулась ко мне… это было настоящее счастье.

— Вы слишком добры, госпожа. Я не достойна таких слов.

— Не нужно скромничать, Хильда. В одиночку мне ни за что не организовать такой побег. Все-таки, это совершенно пустынный континент, глушь, дичь… Может быть, не так ужасно, как было в тот момент, когда здесь пробирались прадед и дедушка Максимилиан, но все равно.

— Госпожа, еще одно. Мы не знаем точного маршрута.

— Действительно. И где именно находилась установка, тоже. Знаешь, нам бы очень помог дневник, о котором упомянул этот Немирович. Его дед описал там по крайней мере часть пути… до того момента, как погиб сам… Если бы мы смогли получить дневник и переписать… ах, боюсь, уже не успеем. Сегодня вечером дают бал, и я не могу не показаться, иначе у дверей выстроится очередь из любопытных, желающих знать, что со мной случилось. На подготовку останется всего несколько часов после полуночи. Остается только попросить у него дневник, чтобы возвратить после. Но согласится ли он?