Тимофей Костин - Науфрагум. Дилогия

— Вы… прочитали? Докуда?..

— Дальше… чем вы.

Голос ее звучал глухо

— До момента, когда они попали в Берлин. Ваш дед… пишет очень… эмоционально. Особенно о… о противогазах.

Присев возле печки, я подбросил новую порцию дров и, глядя, как по старым доскам стремительно разбегаются огненные язычки, мрачно проговорил:

— Как в тот момент выглядели города, лучше даже не представлять. Не завидую дедушке Гойко и вашим предкам.

Катастрофа произошла днем, и улицы гардариканских городов наверняка были завалены телами погибших жителей. Такие картины можно было бы представить разве что в страшном сне… или на полях отгремевшей за двадцать лет до Науфрагума Великой войны. Осознав это как раз после того, как прочитал про форсирование моста, я уже совсем не рвался продолжать — потому и отложил дневник в сторону. Конечно, сознавать свое малодушие было неприятно, и я тогда дал себе зарок обязательно дочитать написанное дедом, отчего и прихватил дневник с собой в круиз. Принцессе же, наверняка, остановиться не позволило чувство долга, хотя это совсем не то чтение, что подошло бы молодой девушке.

Впрочем, когда спустя несколько мгновений она заговорила, голос звучал твердо.

— Если я правильно понимаю, лейтенант Немирович пробыл в столице недолго. Да, вот здесь — император почти сразу же, как побывал в здании рейхстага, отправил его на разведку. Как раз на север… — прошелестела переворачиваемая страница. — …Постойте, что это значит?

— В смысле? Не можете разобрать его каракули, ваше высочество?

— Нет, дело не в почерке. Это просто… просто другой язык. Вы не знаете, какой?

Приняв дневник, я уставился на следующий разворот.

— "Микёзбен… мегдёббентем ес депрессзиос… феджтегетте… тапасзталаток…" — попытался прочитать я. — Тьфу, язык сломаешь. Что за тарабарщина? Первый раз в жизни такое вижу.

— Не понимаю ни слова, хоть это и латиница.

— И не похоже, чтобы простая тарабарщина или шифр. Вот здесь, смотрите — Maximilian. Явно имеется в виду принц. Нет, наверное, это и в самом деле какой-то иностранный язык.

— А какие языки знал лейтенант Немирович?

— Сверх гардариканского? Ммм, несколько центрально-европейских языков — это точно. Он долго служил в Старом Свете. Сдается мне, выполнял поручения, связанные с разведкой.

— Жаль, что мы не так эрудированны. Но какой же язык здесь, в дневнике?

— Не сорбский, и не корватский. Корни не славянские, это уж точно. Нет, ваше высочество, ничего не могу сказать.

— Но как же некстати!.. — принцесса досадливо прикусила губу, хлопнув ладонью по скамейке. Вспомнив, что остальные девушки спят, она понизила голос. — Ведь нам так важно прочитать дневник! Именно сейчас!

Уютно подложившая ладошку под щеку Алиса, не просыпаясь, сморщила нос, что-то пробормотала и потянула на себя край простыни, которой накрылась вместе с Весной. Та, судя по всему, спала крепко, и даже не пошевелилась.

Повернувшись обратно к принцессе, я покачал головой.

— Да уж, подставил дедушка подножку. Но какой смысл? Это же не рапорт, не разведывательная сводка. До сих пор все выглядело как самый обычный дневник. На каком событии он остановился?

— Обрывается на том, что лейтенант Немирович отправился в Оппау по приказу императора. Что дальше — непонятно. Почему он начал писать на другом языке? Решил что-то скрыть? От кого?..

— Хммм… от принца? Вот же, упомянуто его имя. Не зря же между ними была неприязнь.

— Возможно. Хотя… вы знаете, у меня создалось впечатление, что он пишет о дедушке Максимилиане со все большей симпатией. Не совсем так, как писал бы о сопернике. Может быть, просто показалось… — задумчиво проговорила принцесса.

— Правда? — я почесал в затылке. — Не знаю, конечно, каков был по характеру дед, но, если похож на отца… ммм, тот не любитель ссориться.

— Вот как? Было бы приятно думать, что наши предки нашли общий язык и не считали друг друга врагами… — она почему-то на мгновение запнулась, едва заметно покраснела и быстро сменила тему. — Как жаль, что мы не можем прочитать дальше! Здесь еще 30 страниц. Я так рассчитывала на дневник, чтобы понять, что делать дальше.

— Не расстраивайтесь, ваше высочество. Доберемся туда и увидим своими глазами. Все выходит логично — они направились сначала в столицу, где находилось правительство Гардарики и те, кто, скорее всего, и дал команду провести злополучный эксперимент. Насколько я понимаю, выживших экспедиция не нашла, но, возможно, обнаружились какие-то документы, указавшие на лабораторию в Оппау. Очевидно, раз император отправил туда разведывательный отряд, то потом и сам последовал за ним.