Артур Аршакуни - Память воды. Апокриф гибридной эпохи. Книга первая

Наступит молчание, ибо Бахир будет растерян и смущен.

Непрост старик, и в этом состязании у Бахира уже нет перевеса.

Чтобы выиграть время и собраться с мыслями, Бахир крикнет Юнусу привести к костру невольницу.

Разговор о женщинах – умный и отвлекающий ход в этой партии.

И сядет невольница по другую сторону костра, пряча лицо от мужчин, и займется младенцем на ее руках.

– Вот, – усмехнется Бахир, – убыток мне и разорение! Купил я ее еще в Харране вместе с другими рабынями, оставил в Дамаске, благо он рядом, пустил остаток денег во второй оборот и отправился с караваном в Тарс с шелком и выделанными кожами. Затем вернулся за ними, чтобы продать в Иевусе, а она, оказывается, уже в тягости!

– Тягость женщины – благо человеку, – заметит странник, внимательно оглядывая невольницу с белокурыми волосами, склонившуюся над младенцем.

– И убыток торговцу! – возразит с невеселым смехом Бахир. – Дикарки с другой стороны Понта хорошо идут на наших рынках, но кому нужна рабыня с младенцем? Пока она кормит, – она нечиста, ибо должны пройти дни ее. А кормить даром младенца в ожидании, когда он станет сильным и работящим, никто не хочет. Придется отнять у нее младенца. Эй, Иллели! – крикнет Бахир невольнице. – Я отниму у тебя младенца и продам тебя на обратном пути. Ты слышишь меня?

Невольница крепче прижмет к себе младенца и что-то глухо, как собака из своей конуры, заворчит вполголоса.

– Странная она какая-то! – продолжит Бахир доверительно. – Юнус сказал мне сначала, что родила она вроде как мертвого младенца, я обрадовался, но оказалось, зря – живой, щенок, и невредимый! Эй, Иллели! Это правда?

И не заметит при этом Бахир, как насторожится старик.

– Мой сын, мой Дажд… Он долго спал, а теперь проснулся. Он живой!

– А теперь мне надо кормить и тебя, и твоего Дажда? – Бахир развлекается от скуки и развлекает странника. – Отниму!

– Младенец? – скажет старик негромко, словно самому себе. – Дажд?

– Он – мой! – рабыня судорожно стиснет младенца, и блеск ее бездонных глаз невольно озадачит Бахира: то ли это – ненависть, то ли просто блики костра. – Дажд – мой!

– Младенец? – снова скажет старик. – Звезды не могут лгать.

– Ты что-то сказал, почтенный? – спросит Бахир.

– Я иду от Бет-Лехема, – переведет разговор странник, и Бахир тотчас мановением руки отошлет Иллели с ее младенцем к себе.

Конец развлечению, продолжается серьезный разговор двух мужчин, продолжается состязание!

– Знаком мне этот город, – делает он осторожный ответный ход, передвигая полированную кость по шелковому шнурку.

– Там на постоялом дворе…

– И постоялый двор знаком мне! Кто же из купцов не знает постоялый двор Бет-Лехема и Забтеха, наикорыстнейшего хозяина его? Но продолжай, – еще одна кость скользнет по шелковому шнурку.

– В ночь новолуния великое чудо засвидетельствовали мы.

– Чудо? Какое же, о почтенный странник?

– Рождение младенца.

Бахир едва сдержит вздох разочарования и раздражения.

Со слабым играть неинтересно.

Воистину между глупостью и мудростью расстояние тоньше волоса из хвоста осла!

– Тогда, почтеннейший, каждый мужчина, начиная с Адама, познавая женщину, может считать себя чудотворцем, – засмеется Бахир, сдвигая все кости по шнурку и начиная партию сначала. – Но прошу тебя, давай не будем больше о младенцах, – я тоже иду от этого постоялого двора не могу опомниться от такого «чуда».

– Я – гость у твоего костра, – согласно наклонит голову странник. – Красивые у тебя четки, – заметит он, начиная новую тему.

– В пути, о путник, да будет тебе известно, лучше перебирать четки, чем считать верблюжьи шаги, – уклончиво ответит Бахир.

– Я вижу, что они недавно у тебя, – усмехнется старик.

– Да… – растеряется Бахир. – Я выиграл их в кости как раз у хозяина постоялого двора в Бет-Лехеме, почтенного Забтеха.

Нет, не прост старик!

Четки! Откуда он узнал?

– Однако ты сказал «мы»? – вспомнит Бахир. – «Мы засвидетельствовали чудо»?

– Колодец мудрости не вычерпать одной горстью.

– И они тоже, как и ты… кудесники и прорицатели?

– Я – недостойный ученик, испивший крохотный глоток из колодца Знания.

– Хорошо, – Бахир, наконец, решается свести разговор к пугающей и манящей его теме, – Юнус! Приведи сюда Али. Да поживее!

Наконец, разбуженный и перепуганный Али будет вытолкнут Юнусом в светлый круг костра.

– Где я мог видеть его? – удивится старик.