Алексей Ходорковский - Записки адвоката

– Занимался криминальной арифметикой.

– И как результаты?

– Да… сбился со счета…,– ушел от ответа адвокат.

Ложь во спасение была необходима: Липко должен быть вменяем и по возможности уравновешен.

– Семен Борисович, где Ваша записная книжка? Её нашли, изъяли?

– Книжка в кармане. Меня не обыскивали.

– Вырвите странички с телефонами коллег из дома отдыха… Все до одной. Что Вы успели сказать следователям?

– Нес всякую чушь, может, что и болтнул лишнего. Но, допроса не было, так что отказаться не сложно.

Разговор адвоката и клиента проходил полушепотом в присутствии бригады скорой. Доктора, разинув рты, слушали двух странных мужиков и пытались, хоть как-то, обследовать больного. В эту секунду на кухне появилась жена Липко. Улучшив момент, она неспешно, с достоинством подошла к столу и положила увесистый конверт в черный чехол врачебного тонометра. Медики как по команде отвернулись и стали собираться.

– А, укольчик? – пошутил Семен.

Врачи остроты не поняли, и потянулись к сумке с красным крестом.

– Семен Борисович, поговорить нам в ближайшее время будет сложно, посему вырабатываем тактику защиты. Когда и сколько привозили веников на предприятие, Вы точно не помните. Ни с кем, о поставках не договаривались. Расходный инвентарь присылали по разнарядке. Веников для работы хватало, претензий к поставщикам не было. На заводе у Вас много других вопросов и вениками занимались постольку поскольку. Если очная ставка с Матвеевым: никаких личных договоренностей с ним не было. Точка. Денег ни у кого никогда не брали, да никто и не предлагал. Точка. Это инструктаж на день, два, потом я подтянусь. Сегодня, завтра могут не пустить к Вам под разными предлогами. Давление будет жестким – держитесь!

Семена увезли к следователю. Марк поехал следом, но на допрос его не пустили.

– Валерий Сергеевич, почему встреча с адвокатом в министерстве? Огласки не боитесь?

– Уважаемый Марк Аркадьевич, мне прятаться не от кого. Весь на виду, открыт для людей. Мы патриоты, причем честные и неподкупные. Ведь так?

– Ну… в целом, так.

– Именно так! На том и стоим, а вы …огласка! Какая огласка? Мне нечего скрывать от народа и партии!

– Валерий Сергеевич, давайте закончим официальную часть и покурим где-нибудь в коридоре.

Они вышли из кабинета и спустились в столовую на первом этаже. Матвеев перешел на громкий шепот:

– Хрен им, мой дорогой адвокат, хрен и всё! – Матвеев задрал манжет и показал увесистый кукиш.

– Вы о ком?

– Сами знаете о ком. Пусть сами живут на эту зарплату, а мы не будем…

К чему эти выпады, Валерий Сергеевич?

– К тому…что ничего у них, ни… че… го, на нас нет! Веники – пустое место, нелепица, вздор! Никто, ничего, ни у кого не крал. Стерлись венички и все… Ис… тре… па… лись!

– Валерий Сергеевич, тактику защиты я понял, согласен с ней полностью. Но ее надо довести до логического конца. Много свидетелей, много предприятий и на каждом, как я понял, есть ваш «боевой» товарищ. Всех нужно услышать. Слова нужные сказать. Поддержат ли они ваш оптимизм? Задержать кого-то могут, а в изоляции думается по-другому. Не переведут ли стрелки на Вас?

– Марк, Вы же серьезный человек. С друзьями, как понимаете, я встречаться сейчас не могу, вся надежда на Вас!

Закончив фразу на подъеме, Матвеев пододвинул к краю стола красную папку с толстым конвертом внутри. После чего, в один присест, выпил стакан компота из сухофруктов, в котором сиротливо плавала сушеная груша.

– Валерий Сергеевич, сейчас обговорим тактику Вашего поведения на допросе, затем я начну беседовать с каждым из ваших «боевых» друзей. Мне нужны их телефоны и машина с водителем. Это сегодня. Завтра, хороший товаровед по хозяйственным расходным материалам. Через три дня, толковый бухгалтер и небольшая съемная квартира в центре, лучше на 1 этаже.

Матвеев внимательно выслушал и как послушный школьник всё скрупулезно записал. Встал, пожал Сорину руку, и вышел. Адвокат остался изучать пустой граненый стакан, на дне которого лежала скрюченная, использованная и никому не нужная груша.

На черной блестящей волге Марк Аркадьевич Сорин подъезжал к дранному бетонному забору на юге Москвы. Одна из многочисленных дыр в заборе оказалась проходной фабрики «Вымпел». Директор с журналом «Огонек» в руке стоял у входа по стойке смирно. При появлении адвоката, он согнулся и пошел винтом, то обгоняя, то пропуская его вперед. Всем своим видом выказывая учтивость и почтение гостю. Движение закончилось у длинного производственного корпуса, из разбитых окон которого валил дым. Покружив по узким и грязным коридорам, они, наконец, добрались, до шикарной резной двери из мореного дуба. Директор пригласил Марка в кабинет.