Лев Енец - Пора Домой

– Наверное. Я боюсь.

– Наверное, потому что не надо было вертеться со шлюхами-ведьмами.

– Боюсь умирать.

– Наверное, потому что надо было уделять больше времени королевству, детям, мне, в конце концов.

– Я боюсь умереть, Адела.

– Дорогой, наконец-то ты уже умираешь, и кажешься больше спокойным, чем испуганным.

– Ты жестока, ты всегда была так жестока… Я ведь был не так уж плох?… Я имею в виду… как король?

Адела аж рот разинула от неожиданности и засмеялась. Артур непонимающе спросил:

– Что?

– Не так уж плох?… Светило, смилуйся, Артур. Мир не помнит короля хуже тебя, ты уж мне поверь.

– Преувеличиваешь, – фыркнул он.

– Совсем нет, – надо же, под конец жизни он все-таки умудрился поднять ей настроение, и она даже пододвинулась к нему ближе, – Вспомни, как мы встретились.

Артур закрыл и открыл глаза. Он не помнил. «Вот ублюдок».

– Хорошо, я тебе напомню. Я уже третью неделю жила здесь, вместе с твоей матерью, твоим братом и его женой, и еще целой оравой родственников. Я им, конечно, не понравилась. Они старались обидеть меня как могли, но я умею терпеть.

– Ты опять преувеличиваешь, – Артур хотел сказать что-то еще, но Адела пододвинулась еще ближе и надавила ему кулаком на грудь, он застонал от боли, замолчал, и Адела продолжила:

– Я надеялась, что когда мой принц вернется, он заставит свою родню уважать меня, я надеялась, что он полюбит меня. Но ты вернулся среди ночи, пьяный вдрызг, с толпой таких же пьяных кретинов и шлюх. Я вышла из своих покоев, чтобы наконец-то тебя увидеть, а ты пригласил меня к вам присоединиться. Не помнишь разве?

Артур закатил глаза и обиженно ответил:

– Адела, побойся Светила, я же был пьян.

– Как и половину супружеской жизни, – пожала она плечами.

– Ну, а что поделать. Моя вина была, я признаю, но ведь только отчасти.

– Отчасти?

– Да. Ну, дорогая, не думаю, что я бы так себя вел, будь я счастлив. Не думаю, что так бы много пил. Видит Светило, и мне, и Джонни не сильно повезло с женами… Адела, будь моя воля, мы бы любили друг друга, и жили в мире и согласии, – он вознес палец вверх, – может с горя не спутался бы с этой сукой, и она бы меня не прокляла.

Адела перебирала складки платья. «Ты ведь сама говорила, что умеешь терпеть. Терпи».

– Будь твоя воля, Артур, ты бы послушал свою семью и приказал бить меня головой о стену до тех пор, пока она не станет мягкой, как печеная груша. В этом плане мне повезло, что ты вечно где-то пропадал.

– Я бы такого не приказал. Ты тогда была такая маленькая… Тоненькая, как колосок. Не то, что сейчас, хо-хо!

Адела хотела ответить, но осеклась на полуслове. Почувствовав на себе взгляд другого человека, обернулась. В дверях стоял Адриан, его испуг быстро сменился радостью, когда он понял, что отец жив. Мальчик кинулся к нему, что-то сжимая в руках:

– Папа!

Адела зло сверкнула глазами на охрану сына, те побледнели еще сильнее. «Они ведь должны были проводить его в покои, стадо дебилов».

– Я тебя слышу, слышу. Ох, Адриан, какой же ты уже большой! – со вздохом произнес Артур.

– И сильный, папа. Я сегодня убил кабана!

– Что, сам? Или мама помогла? – с издевательской интонацией он спросил у сына.

Радость Адриана тут же улетучилась, уголки губ дрогнули, и теперь он притворялся, что рад отцу. Его родителям это было понятно.

– Сам, – твердо ответила за сына Адела.

Конечно, кабана убила не она, а охотник. Адриан не очень любил охоту, но иногда заходился в резком приступе кого-то пристрелить. «Прямо как мама». Тогда созывались охотники, егеря, они ехали в королевский лес. Находился кабан, олень, куропатка или заяц, если не находился, то один из отряда срочно ехал обратно и возвращался с кроликом в клетке. Адриану давали побегать и пострелять в него с безопасного расстояния («Ну мало ли что у этого животного на уме»), а потом водили принца кругами, пока егеря ловили и убивали животное по-настоящему, в итоге вкалывая ему под бок позолоченную стрелу маленького принца.

– Я еще пишу лучше! То есть, мой стиль стал намного лучше! – прокричал Адриан отцу в ухо, старательно улыбаясь.

– Лучше? – скривился Артур.

– Да, намного-много лучше! Вот, – Адриан отошел от них чуть подальше и открыл маленький сверток.

Когда сын двинулся в сторону, Адела непроизвольно потянула к нему ладонь, сама этого даже не заметив. Мальчик, который как и многие дети считал, что если будет хорошо себя вести, то ничего плохого ни с ним, ни с его близкими не произойдет, начал читать: