Лев Енец - Пора Домой

Он открыл глаза с первыми лучами солнца и прошуршал по кладовке, откладывая немного припасов себе в сумку. Он помнил эту деревню – в этот лес он как-то ездил охотиться. Значит, вечером он уже будет дома.

Ей оставалось еще только немного до сорока, а уже чувствовалась тоска по прошлому, что якорем тянула ее вниз. Будь у нее выбор, выйди она за Джона, была бы такой же, как сейчас? А он? И, наверное, Гвиневра бы вышла за Артура. И все бы были довольны. «Но его вечные побеги к выпивке меня бы быстро утомили и перестали смешить. И ведь все время одно и то же, никакого своеобразия. К тому же тянет из Артура деньги, мол, на Запад собрался, а Артур, конечно же, не поскупится и в лишний раз станет его спонсором. Сейчас небось лежит в стельку под чьим-нибудь столом в деревенской таверне, а может заделывает очередного ублюдка». Раньше все было сложней и интересней. А сейчас все просто и понятно. Скучно. «Может внезапная смерть оживит вечер?».

Адела набросала несколько строчек в очередном формальном письме будущим родственникам, подождала, пока подсохнет, и присыпала песком. Взяла в руки шершавый лист тонкими пальцами, сложила, покапала воском на бумагу. Печать с сапогом легко оттиснулась на податливой поверхности. Адела взяла фамилию мужа, но не откажется от своего знаменитого происхождения. Варнерсы, как и сказано в семейном девизе – «Ступают Громко», никого не страшась и не прячась в тени.

– Донна, – позвала она служанку.

Девочка совсем недавно приступила к своим обязанностям, была она быстрой и тихой. Все это время она бездвижно стояла у входа, ждущая указаний, впору было бы думать, что она одна из роботов.

– Ваша Милость, – сделала она шаг вперед.

– Отправь это письмо, – Адела, не глядя в сторону служанки, протянула ей конверт, – потом придешь сюда.

Девочка, замешкавшись, приняла конверт в руки и тихо спросила:

– Простите, куда отправить?

Адела все же посмотрела на нее и чуть раздраженно ответила:

– На конверте же написано. Гвиневре Спарк.

– Простите, Ваша Милость, я не умею читать, – пролепетала служанка.

«Точно. Я же специально глупых набираю, почему все время забываю?», – Адела махнула девочке рукой, та тут же поспешила выйти из покоев королевы.

«Так вот, были бы все довольны? Действительно довольны?». Спарки существуют только благодаря постоянным вложениям Арианов. Смогла бы Адела постоянно любить его – и когда они процветают, и когда Джонни тянется к бутылке, и когда долги накапливаются один за другим… А Гвиневра сидела бы на троне. Вместо нее. Адела улыбнулась сама себе и отрицательно покачала головой – вот только когда бы умерли Алан с Жиенной, тогда бы Гвиневра и стала править. Это еще при условии того, что крольчонок Жиенны не выжил бы и не наплодил своего потомства. И правила бы она с Артуром совсем недолго, а потом сегодняшнее место Адриана занял бы Питер. Нет, Адела сейчас всем довольна.

Как бы там ни было, все, что ни делалось, то действительно шло к лучшему. Скоро Артур умрет. Скоро ее сын станет королем. Скоро жизнь станет намного легче.

Когда служанка вернулась, Адела уже открыла потайную дверь в своей спальне. Девушка охнула, увидев раннее невидимый проход, а он действительно всегда был хорошо замаскирован. Адела обратилась к ней с легкой улыбкой:

– Запри двери в мои покои, запри все окна, – она прошла внутрь тайника, – хорошенько все проверь и после подходи сюда. Я хочу, чтобы ты помогла мне привести себя в порядок.

Факелы на стенах быстро зажигались и начинали свой тихий, потрескивающий разговор. Адела обнаружила эту комнатку еще давно, и странность заключалась в том, что тогда она оказалась абсолютно пустой. Ничего и никого. «Кто знает, что эти чокнутые Ренетты здесь делали». Скорее всего, это была очередная ошибка архитекторов тех времен, Золотой Дворец в принципе построен не самым лучшим и логичным способом. Совсем крохотная, комнатка больше походила на каморку для швабр, но Адела нашла ей более приятное применение. Правильным квадратом здесь теперь стояли пара небольших шкафчиков, маленький столик-трюмо и, посередине как самый важный атрибут, ванна. Высоко над ванной свисало нечто, скрытое во мраке, что выдвигалось перед взором зрителей уже в кульминации действа.

Девочка уже стояла в дверях. Хорошая она, совсем не такая, как прежняя, как…

– Тебя ведь не Донна зовут, – опять улыбнулась ей Адела.

– Нет, Ваша Милость. Меня зовут Анна, – девочка потупила взгляд.