Оливия Стоун - Марсель – Рио – Марсель

– Может, в полицию? – с надеждой посмотрела на нее Софи.

– Ага, – усмехнулась Катрин, – и что ты им скажешь? Что тебя хотят похитить? Кто поверит юной девице из женского пансиона? Смех, да и только!

– А мадам Дюран?

– Она решит, что вы просто переутомились…

– Тогда что?

– Я уже все продумала, – Катрин подскочила и стала мерить шагами комнату, подруги неотрывно следили за ней глазами. – Как раз Бланка нам и поможет. Мы с ней решили, что на некоторое время попробуем спрятать вас в публичном доме, где она работает…

– Где?! – в один голос вскрикнули ее подруги.

– Ты с ума сошла?! – стала нападать на нее Мишель. – Ни за что!

– Ноги моей там не будет! – вторила ей Софи.

– Это всего на несколько дней, – начала успокаивать их Катрин, – пока не приедет твой брат, Софи…

– Николя? – Софи тоже поднялась с кровати.

– Да, я уже дала ему телеграмму, чтобы он скорей приезжал… Правда, я не указала причину, потому что считаю это опасным, но мы расскажем ему обо всем при встрече… Попросила его чуть что писать на мой домашний адрес… – Катрин устало провела ладонью по лицу. – Значит так. Завтра я снова встречаюсь с Бланкой, она обещала договориться со своей хозяйкой, чтобы приютить вас ненадолго… За деньги, конечно… А когда приедет Николя, будем решать дальше… Главное, продержаться до его приезда… Ну что? – она вопросительно глянула на подруг. – Согласны с моим планом, надеюсь? Или все-таки жаждите познакомиться со своими похитителями лично?

– Согласны, – убито прошептала Софи, за ней обреченно кивнула Мишель.

Мадлен Арно, владелица самого дорогого и элитного борделя города, именуемого «Корабль любви», восседала в мягком велюровом кресле у себя в рабочем кабинете и курила тонкую дамскую сигаретку в мундштуке. Несмотря на зрелый возраст и слегка расплывшуюся фигуру, выглядела она великолепно. В свое время эта шикарная блондинка была известной куртизанкой, блистала в свете и разбила немало мужских сердец. Да, мадам Арно знала толк в мужчинах и любви! Напротив нее в таком же кресле сидела ее помощница, можно сказать, правая рука во всех делах, и к тому же давнишняя подруга, Люси Нови. Она, конечно, не была такой красавицей как Мадлен, но все же, стилем и манерами старалась не уступать своей подруге.

– Так о чем ты хотела со мной поговорить, Люси? – низким грудным голосом спросила Мадлен и элегантно потушила сигарету.

– Сегодня у меня состоялся разговор с нашей Бланкой, – начала ее подруга. – У нее было ко мне одно дело, представляешь?

– Интересно, какое дело может быть у этой девчонки?

– Ты не поверишь, – усмехнулась Люси, – но она просила приютить на несколько дней у нас в борделе двух молодых особ, которые попали в какую-то передрягу, и им необходимо на некоторое время исчезнуть. И знаешь, кто они?

Мадлен вопросительно посмотрела на компаньонку.

– Воспитанницы, уже почти выпускницы, женского пансиона при Сен-Сисиль…

Мадам Арно даже присвистнула от удивления, а потом тихо засмеялась.

– Богатенькие девочки нашли на свою голову приключения, и теперь боятся признаться родителям? – сквозь смех спросила она.

– Может и так, не знаю, – Люси засмеялась вслед за ней. – Имен мне, правда не назвали, но деньги предложили неплохие… Я сперва хотела отказать, а потом подумала, почему бы и нет? Развлечемся, а? Я же знаю, как ты относишься к молоденьким богатым выскочкам…

– Да уж, – Мадлен перестала смеяться, и в ее глазах промелькнул недобрый огонек.

* * *

Софи и Мишель лихорадочно перебирали свои вещи, решая, что надеть, а что взять с собой в «дом терпимости». Их нервозное состояние усугублял тот факт, что грандиозный план Катрин оказался неидеальным, и в нем наметилась брешь. Вчера на адрес Катрин пришла телеграмма от брата Софи, где он сообщал, что может приехать только через неделю и никак не раньше. Эта новость, конечно, выбила девушек из колеи еще больше, и они уже готовы были поддаться новому приступу отчаяния, но Катрин старательно их подбадривала. Ко всему прочему, она с блеском решила еще одну проблему, состоявшую в том, каким образом Софи и Мишель безболезненно покинуть пансион на некоторое время. Вопросы такого рода строго регламентировались директрисой и только после личной просьбы родителей или доверенных лиц. Но один из многочисленных знакомых Катрин оказался работником телеграфной станции, и Катрин попросила его набрать телеграмму от имени родителей Мишель и Софи для мадам Дюран с просьбой освободить их дочерей от занятий на неопределенный срок по семейным обстоятельствам. Амели Дюран, безусловно, была удивлена, получив эту телеграмму, но у нее даже и в мыслях не было усомниться в ее подлинности, и она вынуждена была дать свое разрешение.