Леонид Бляхер - Сибирская сага. Афанасий Бейтон

***

Но досуга не случилось. Утром их разбудил барабанный бой, выбивающий сигнал к общему построению. Соскочив с кровати, еще не сообразив, где он и кто, поручик быстро натянул одежду, схватил шпагу и кинулся на выход. На площади, перед домом, который занимал полковник (бывший дом управляющего), уже выстраивались солдаты. На крыльце стоял ван Букховен, неторопливо постукивая тростью по полу. Поручик занял свое место в строю и стал ждать.

Наконец полковник сошел с крыльца. Встал перед строем и прокричал:

– Солдаты, польская армия перешла Березину, разбила заставы и движется к крепости Могилев. Нам приказано сегодня же выдвигаться к крепости и оборонять ее. Через три часа выступаем. Есть вопросы? Нет. Офицеры – собраться у меня через половину часа. Разойтись.

В доме, который занимал командир, положение было описано более подробно. Старый знакомый, граф Радзивилл, вместе с гетманом Гонсевским собрали армию до тридцати тысяч человек, сбили все заставы и острожки по левому берегу Березины, осадили крепость Новый Быхов и сейчас быстрым маршем идут на Могилев. Город укрепляется уже несколько месяцев. Сейчас в нем до тысячи человек стрельцов и четыре тысячи казаков из местных. Но местные ненадежны. Потому их полку приказано быстрым маршем идти на Могилев, чтобы проникнуть в город раньше, чем поляки его окружат. Если же Бог не даст удачи, то прорываться в город с боем. Туда же, к Могилеву, идут солдатский полк Ивана Цыклера, войско воеводы Ромодановского, но они, скорее всего, не успеют.

Не прошло и трех часов, как колонна полка выступила из Шклова. Было это 31 января 7163 года. В тот же час из-под Быхова начали марш на Могилев отряды гетмана Радзивилла. Отсчет времени пошел на часы.

К городу подошли почти одновременно, 2 февраля. Когда роты пехотинцев стали втягиваться в восточное предместье города, с западной стороны начали подходить отряды Радзивилла. Неожиданно для поляков ворота открылись и на не вполне оправившихся от похода воинов Великого гетмана Литовского бросились осажденные, которым полагалось сидеть за стенами и дрожать от страха. Стрельцы приказов Лопухина и Аничкова, казаки, ополченцы из горожан, вооруженные кто чем, бросились на гордые хоругви. Тем временем подошедшие пехотинцы добавили жару залповым огнем. Поляки, не ожидавшие вылазки, отступили. Ополченцы и гарнизон крепости, захватив обоз с припасами, столь же стремительно скрылись за стенами. Конечно, это была не победа – поляки потеряли менее полусотни воинов из многотысячной армии. Но если из города выходили порознь – стрельцы, солдаты, ополченцы, то возвращались уже единой армией, спаянной общей удачей, окрыленной пусть маленькой, но победой.

У костров под стенами смешались солдатские и стрелецкие кафтаны, казачьи зипуны. Люди смеялись, хлопали друг друга по плечам. Все это видел Бейтон, проезжая по городу вместе с другими офицерами, полковниками и командующим гарнизоном воеводой Иваном Алферьевым. Среди командиров чем-то не понравился Бейтону полковник могилевского полка шляхтич Константин Поклонский. Наткнувшись на его тонкое и холеное лицо с холодными и неподвижными глазами, резко выделяющимися на фоне живой мимики, он то и дело возвращался к нему взглядом. Как-то в его действиях все было слишком. Слишком яростно ругал ляхов, слишком радовался победе. Впрочем, наверное, это у поручика от усталости. Лезет в голову всякая чушь. Человек как человек. Но подозрение не отпускало. В чем? Так и не скажешь.

Поручика определили на постой в небольшом домике в предместье под названием Лупулово, где была расквартирована и его рота. Убедившись, что солдаты размещены и накормлены, он отправился к себе. Оставшись, наконец, один, Бейтон скинул амуницию и завалился на кровать, отказавшись даже отужинать с хозяевами. Но заснуть не вышло: гудели ноги, в голове крутились мысли. Поняв, что не заснет, поручик, накинув кафтан и охабень, сунув за пазуху трубку и кисет, вышел на улицу.

Было тихо. Только вдалеке перекликались стражники. Альфред раскурил трубку и попытался успокоить кутерьму мыслей. Осада будет трудной. Тридцать тысяч поляков против шести тысяч осажденных. Да и какие шесть тысяч? Могилевский полк только числом грозен, а умения у него меньше, чем у последнего солдата в их полку. Да и оружие там старое. Предместья удержать будет непросто. Хоть вал явно подновляли, частокол выставили, ров углубили, а защита слабая. Слишком много врагов. Стены крепкие, но невысокие, а возле реки и совсем низкие. С окрестных холмов весь город простреливается. Да и припасов немного. Войска-то сколько; да и так людей за стенами спряталось немало. Ох, достанется нам. Одна надежда на армию Ромодановского, которая сейчас движется с боями от Шклова. Да казаки могут успеть с юга. Могут успеть. А могут и опоздать. Как карта ляжет, как говорят любители коротать вечера за игральным столом…