Татьяна Стекольникова - Перезагрузка

Дома Громов позвонил Шпинделю и рассказал о намечающемся пикнике. Перспектива провести день в Закарске была принята ресторатором на ура – мертвый сезон не только в конторе Гр-р. Потом я сообщила о предстоящем мероприятии Ольге, и она перенесла наше завтрашнее занятие на сегодня: «Ты должна рисовать систематически – иначе навыки не сформируются».

Гр-р, слопавший две тарелки окрошки, отправился в контору – возиться с бумагами и звонить Устюжанину в Закарск.

Я еще отходила от его прощальных поцелуев, когда Оля позвонила в дверь.

– Ты чего такая? – спросила она, переступив порог.

– С Громовым целовалась. Теперь полчаса буду не в себе.

– Зато какая хорошенькая стала – с таким выражением лица… Этим выражением ты своего Громова и очаровала. Это ж аксиома – женщина должна выглядеть как можно более глупой, чтобы мужикам нравиться. Они умных не любят… Вот я умная – и что? Одна…

Мы поднялись в мансарду.

– И где твой пейзаж? – когда речь шла о деле, О. Лукошко была строгой и бескомпромиссной.

– Оля, ну никак… Холст до дыр протерла…

– А это у тебя что? – Ольга держала в руках мой набросок задастой бабы. – Так я ж ее знаю! Слушай, тебе удалось показать самое характерное в ней…

– Ага, и это – зад!

– Да нет, конечно… Вульгарность, ограниченность…

– А кто это?

– Ты же рисовала – и не знаешь?

И я рассказала Оле о том, как увидела бабу у себя под окном – уже во второй раз. Я не стала передавать мысленный диалог с задастой блондинкой, но высказала предположение, что она торчала тут ради Громова.

– Это твоя интуиция? Или другие источники информации? – Ольга продолжала рассматривать рисунок.

Наверное, Ольга в курсе моих особых способностей – об этом в Энске не наслышан разве что слепо-глухо-немой. Но мы ни разу не обсуждали с ней мою причастность к колдовскому сословию: я обхожу тему сознательно, а Оля, как мне кажется, присматривается ко мне, чтобы сделать вывод самостоятельно, а не на основании слухов. Пока при Ольге я обходилась без магии. Но чем ближе мы с ней становимся, тем труднее скрывать от нее мои паранормальные умения.

– Другие источники? Это ты о чем? Да у меня в Энске знакомых – одной руки хватит, чтобы перечислить.

– Ой, не прикидывайся! Я давно знаю, что ты мысли читаешь, Шпиндель сказал…

Вот Шпиндель трепло! А еще родственник! Пришлось Олю успокаивать:

– Твои – нет.

– Почему? Не интересно?

– Это очень осложнит жизнь.

– Мою?

– Мою! Думаешь, легко знать, ЧТО и какими словами о тебе думает каждый, с кем ты говоришь, или даже мимо кого проходишь?

– Но когда-нибудь ты же это делаешь?

– Да, в экстренных случаях. Вот как сегодня – с этой, в фисташковых брючках… Хотя сейчас я думаю, что зря с ней обошлась так круто, прогнала – пусть бы себе прогуливалась…

– Правильно ты сделала. И, видно, не все знаешь, раз сомневаешься… Вот ты в курсе, она поспорила, что отобьет у тебя Громова?

– Поспорила? Ерунда какая-то… С кем? И вообще, кто она?

Но прежде чем выслушать ответ Оли, я повела ее на кухню пить чай – не стоя же вести такие важные разговоры. А что тема важная, это почувствовали даже девчонки, Тюня с Морковкой, во время чаепития занявшие наблюдательную позицию на подоконнике.

– Нинка, твой Громов не все баранки стрескал – ну, те, которые в прошлый раз были?

Вчера я угощала Олю баранками собственного производства – по старинному, еще бабушкиному рецепту. Это печенье, только формой напоминающее баранки, делается из особого теста, да еще жарить надо в масле. Гр-р смел баранки за ужином.

– Не переживай, я еще нажарю и завтра на пикник возьму… А сегодня я тебя яблоками в слойке буду кормить…

– Целыми днями, что ли, на кухне торчишь? И все из-за Громова?

Я ответила Ольге почти так же, как когда-то сказала мне одна приятельница – мудрая женщина:

– Ты так говоришь, потому что голову от любви не теряла. Втрескаешься – до донышка, и уже дальше некуда, – тоже будешь на кухне пропадать и глупый вид иметь, когда тот самый мужик тебя поцелует…

– Не смеши мои валенки… Такого мужика еще в проекте нет… И вообще, я сначала думаю, а потом делаю…

А вот мы завтра посмотрим… Или я не экстрасенс?

– Ну, ладно, давай про блондинку рассказывай…

– Ты же в дирекции галереи была? Была. Директора видела?

– Она что, директор галереи?

– Бог с тобой, нет! Директором там некая Валентина Тарасовна Поспелова. А эта, которую ты изобразила (кстати, тебе «пять» за рисунок, хотя мы с тобой еще до эскизов человеческого тела не дошли), – Светлана Гудкова, отчества не знаю. Она в галерее искусствовед.