Марина Стекольникова - Музейные сказки от кошки Мурки

Давно или недавно, в одном уважаемом художественном музее случилась необычная история. А началась она с того, что…

Жила-была кошка… Нет, не так. Жила-была картина… Нет, снова не так. Жила-была кошка на картине. Опять неправильно. Жила-была кошка на рисунке. Вот. Теперь правильно. Звали её очень просто – Мурка. А чтобы никто в этом не сомневался, под картиной висела табличка, на которой так и было написано: «Екатерина Звонцова. Мурка отдыхает. 1982. Бумага, гуашь». Некоторые, конечно, думали, что это кошку зовут Екатерина Звонцова. На самом деле так звали художницу, которая её нарисовала. Мурка вела безмятежную жизнь. Чаще всего она просто лежала на зелёном покрывальце в красную клетку, иногда поворачиваясь то на животик, то на спинку. Животик у неё был белым, а спинка – чёрной. Мурке очень нравилась её двухцветная шёрстка. Но бывали такие дни, когда она начинала скучать. Тогда ей в голову приходили мысли о том, как хорошо было бы с кем-нибудь поговорить, где-нибудь побывать, сделать что-нибудь очень-очень полезное. Только ни с кем она не говорила и ничего не делала. Не было у Мурки не только друзей, но даже просто знакомых. Все, кого она могла видеть со своего места, появлялись, внимательно смотрели на неё и уходили. Никто к ней не обращался. «Они, наверное, думают, что я не умею разговаривать. Или – что со мной не о чем беседовать», – размышляла Мурка. От последней мысли ей становилось грустно, и она закрывала голову лапками.

Долго ли, коротко ли, но однажды в жизни Мурки всё изменилось. А случилось вот что. Мурка, как обычно, лежала на спинке, слегка помахивая длинным хвостом, стараясь не думать о своём одиночестве, и вдруг услышала чьи-то всхлипывания. Раньше такого с ней никогда не происходило. Звуки раздавались совсем близко, и Мурка высунула любопытную мордочку за рамку, в которой находилось её любимое покрывальце. Сначала она никого не увидела. Тогда она высунулась подальше и повертела головой. В этот момент всхлипывания стали громче. Мурка снова повернула голову туда-сюда и увидела слева от себя большую вытянутую по вертикали раму. Плач явно доносился оттуда. Но кто там так страдал, Мурка разглядеть не смогла. Тогда она подумала: «Была – не была», после чего решительно спрыгнула на пол. В первый момент она не поняла, что это такое твёрдое оказалось под её лапками. Где же тёплая, мягкая подстилка, к которой она привыкла? Мурка поскребла это твёрдое коготками, понюхала, закрыла глаза и неожиданно вспомнила, как давным-давно кто-то при ней сказал: «Нет-нет. Не ставьте картины на пол. Нужно что-то подстелить». «Это называется пол, – догадалась Мурка. – Так вот он какой. Не очень гостеприимный – жёсткий и холодный». Тут сверху опять всхлипнули. Мурка подняла глаза и наконец, увидела того, кому так нужна была жалость. В той самой большой раме стояла хорошенькая девочка в школьной форме с белым передником и большим белым бантом на голове. В правой руке она держала красивый, так решила кошка, букет, а левую руку, в которой был портфель, то и дело подносила к лицу, чтобы вытереть слёзы. Под рамой висела табличка с надписью: «Юрий Павлов. Первоклассница. 1977. Холст, масло».

– Что случилось? Почему вы так горько плачете? – спросила Мурка первоклассницу, вежливо обратившись к той на «вы». Кошка была очень хорошо воспитана и знала, что со всеми, знакомыми и незнакомыми, нужно вести себя уважительно.

– Я плачу, потому что кто-то портит мой букет. Скоро бедные цветочки совсем исчезнут, а мне будет нечего подарить учительнице первого сентября-а-а, – на последнем слове из глаз девочки слёзы потекли уже ручейками и оставили на её щеках две заметные полоски.

– Не надо, не надо так сильно плакать, а то и вы исчезнете вместе с букетом! – испуганно воскликнула Мурка. Ей стало очень жаль несчастную девочку. – Слёзы и так уже испортили ваши щёчки. Пока дело поправимо, но если вы не перестанете их лить, будет поздно!

Девочка ещё несколько раз всхлипнула и промокнула глаза рукавом, отчего на манжете её платья образовалась пара тёмных пятнышек.

– Ну всё, всё. Хватит, – сказала Мурка. – Так вы и без глаз останетесь.

– Да, вы, скорее всего, правы, – согласилась девочка. – Я знаю, что там написано «холст, масло», – она показала вниз кончиком туфли. – Но ведь масло невозможно растворить слезами!

– Я не знаю, что можно, а чего нельзя сделать с маслом. Я просто вижу, что происходит нечто очень плохое – ответила Мурка. – Расскажите же толком, что с вами приключилось, дорогая первоклассница.