Наталья Блинникова - Первый человек

Глаза ее лихорадочно заблестели. Она громко чихнула и закашлялась, перемешав мысли в голове. Слезы навернулись у нее на глазах: ей хотелось закопаться в землю, в тепло, где ее никто не потревожит.

– Ты хочешь есть? Тебе наверняка холодно… – неожиданно заботливо проговорил Падиф, – Подожди-ка меня здесь, принесу тебе что-нибудь потеплее, – и он спрыгнул с обрыва.

У нее выпучились глаза, она дернулась, чтобы вскрикнуть – но вспомнила, что люди в этом мире умеют прыгать по деревьям.

Несколько минут ей казалось, что она была одна. Спустя лишь какое-то время она скорее ощутила, чем вспомнила, что рядом с ней остался старик. Медленно она повернула к нему голову: он ровно смотрел на нее, и ничего не было в его взгляде. Она отвернулась и начала думать, что ей делать.

Но Падиф вернулся скоро, выскочив из густой зеленой кроны. За пазухой у него была охапка одежды. Он бросил тряпье ей, и она быстро обернулась в меховую накидку и шерстяные штаны. Через секунды ей стало мягко и тепло. Мурашки пробежали по ее коже, она довольно зажмурилась и медленно посмотрела на Падифа. Они со стариком тоже смотрели на нее. Как только их глаза увидели ее взгляд, мужчина улыбнулся, подошел к ней, прошел мимо и скрылся в лесу. Она растерянно посмотрела на старика. Тот только кивком указал ей, что нужно следовать за черноволосым.

Падиф ступал медленно и размерено, пригнувшись и озираясь вокруг. Неосознанно, она старалась тоже идти осторожно, по его следам, копируя его движения. Она слышала, как тихо перешептывались деревья: они словно обсуждали ее, следили за ней, смеялись. Это ощущение пугало ее, и она пристально вглядывалась в сереющее пространство между сырыми стволами. Холодное дыхание тумана обволакивало ее кожу, и ей становилось нечем дышать…

Они то спускались, то поднимались. Чем дальше они шли, тем напряженнее становился Падиф: он то и дело вздрагивал, хватался за эфес своего ятагана и постоянно оглядывался на нее. Когда его огромные и задумчивые глаза поворачивались к ней, она почему-то чувствовала безопасность.

Через какое-то время перед путниками проступила поросшая лишайником и мхом каменная стена. Падиф свернул, прошел вдоль несколько шагов и вдруг скрылся в глубине камня. Если бы он этого не сделал, то она даже не заметила бы входа в пещеру.

Внутри оказался туннель. Пройдя сквозь него практически на ощупь, она вышла вместе с мужчиной в густой лес. Справа и слева, насколько было видно, тянулась скала. Они прошли немного вдоль нее и вышли на просторную каменную площадку. С трех сторон площадка был окружена лесом, а в камне зияло черное отверстие пещеры. Рядом стояла скамья и было кострище с вертелами.

Энди не могла ни о чем думать, даже о еде. Адреналин мешал ее мысли, она надеялась, что Падиф не причинит ей боли, а просто даст поспать в своем доме. А то, что это его дом – она не сомневалось.

Это чувство было словно в воздухе: казалось, что даже камень под ногами нагревался от встречи с Падифом. Мох будто терся об его ноги, а валуны дрожали, силясь сдвинуться с места, чтобы быть ближе к нему. Даже деревья разговаривали по-другому: они звенели радостно. Юноша же не остался в долгу: он звонко рассмеялся и погладил камни, деревья, мох.

Энди не могла понять, что он чувствует. Зачем он радуется вещам, которые пользует каждый день? Она не могла даже задать себе этот вопрос. Окружающий мир не существовал для нее.

– Для чего мы пришли сюда? – слабо намекнула она, кутаясь в плащ.

Падиф вместо ответа странно на нее посмотрел, но, будто одумавшись, кивнул головой. Он подошел к скамье и пригласил ее сесть.

– Я знаю, ты устала, но может, все-таки поешь? Спать будет легче, – сказал он.

– Да. Давай, – не сразу ответила она.

Как только она уселась, перед глазами затуманилось, а голова закружилась. В желудке вдруг поднялся ураган голода, который терзал ее с не меньшим усердием, чем усталость. Она наклонилась набок и закрыла глаза.

– Ну а я пошел за обедом, – как из-под воды услышала она.

Страх остаться без него охватил ее, и она резко выпрямилась. Тревога заблестела в ее глазах, она сжала края сиденья.

– Я пойду в пещеру и принесу еду, – спокойно проговорил Падиф, словно понимая смысл ее беспокойства.

Он вернулся с куском сырого мяса, уселся напротив и стал насаживать его на вертела. Запах пищи еще больше натянул ее нервы, она не могла просто так сидеть.

– Может, схожу и наберу хворосту? – предложила она.

Мужчина поглядел на нее с сомнением.