Коллектив авторов - Журнал Борьба Миров № 1 1924

— Да не могу, господа, не могу…

И вдруг соображает.

— Слушайте вы сэр и вы господин офицер. Оба вы по секретному делу. Я вам дам одну каюту на двоих. Идет?

Офицер и англичанин взглядывают друг на друга и удивленно ширят глаза.

— Извините, сэр… сэр…

— Джон Хьюг сэр.

— Сэр Джон Хьюг. Я поражен… я…

— Странна… очень… мой… тоже… как две куска воды.

— Да, да, как две капли воды. Вот именно.

Капитан облегченно улыбается.

— Ну вот. Сам бог велел вместе. Двойники. Первый раз в жизни такое сходство я вижу.

Офицер и англичанин согласны.

АНГЛИЧАНИН говорил мало. Святцев плохо владел английским и поэтому в каюте долгое время царило тоскливое молчание. Но скоро выяснилось, что если сэр Джон говорит плохо, то понимает русский язык прилично и Святцев, к числу достоинств которого не принадлежало уменье молчать, принялся хвастаться перед Хьюгом своей блестящей карьерой.

Его молчаливый собеседник слушал внимательно, попыхивая трубкой и только иногда в серых глазах вспыхивал огонек глубокого презрения, которого впрочем за дымом крепкого трубочного табака — Сapstan Nong'ut молодой офицер не мог заметить.

Через пару часов Джон Хьюг знал все о капитане Святцеве. Знал, где он родился, как жил, что делал, знал его боевые заслуги, знал что он едет с важным поручением, что там на Кавказе у него нет ни одного знакомого однополчанина и что только благодаря хорошим рекомендациям одесского командования да личному мужеству он надеется занять ответственную командную должность.

Все это узнал англичанин во время длинного рассказа, в который он изредка вставлял свое отрывистое:

— Иес.

За рассказами Святцева незаметно подошел вечер, а скоро и ночь легла мягким и теплым телом своим на серую грудь моря. Иллюминаторы вспыхнули кругами огней. Сильный пароход, слегка покачиваясь рассекал волны.

Все спали.

ЧАСА в три ночи одиноко прозвучал револьверный выстрел.

Кто-то вскочил. Кто-то дико закричал со сна. Засуетились, забегали люди! Раздвигая толпу взволнованных пассажиров, показался капитан, направляясь к каюте, в раскрытой двери, которой стоял человек в нижнем белье держа в руках дымящийся еще наган.

… стоял человек в нижнем белье…

— Что случилось. Вы… — капитан замялся. Он не знал, кто стоит перед ним англичанин или тот другой — офицер.

— Ничего особенного. Этот англичанин ночью залез в мой карман, и хотел вытащить оттуда бумаги. Я застрелил его.

Голос Святцева звучал спокойно, чуть- чуть насмешливо и большие серые глаза с нескрываемым презрением смотрели на сбившихся в кучу испуганных людей.

Несколько минут капитан стоял растерянно не зная, что делать. Потом подумав сказал:

— Я вынужден вас арестовать, господин офицер. Попрошу в мою каюту.

— Пожалуйста, только я надеюсь вы разрешите мне одеться.

Через пять минут капитан Святцев, позванивая шпорами, вошел в каюту капитана и там вручил свой наган и свою шашку удивленно смотревшим на него генералам.

А еще через пару минут влетел взволнованный, как рак красный, капитан и бросился прямо к Святцеву.

— Ну поздравляю вас. Вы молодец. Можете освободить его господа генералы. Этот англичанин… Одним словом вот.

Он развернул на столе маленький кусочек холста и генералы испуганно пригнулись, следя за страшными словами.

…партбилет… №… (большевиков)… Петр Сергеевич Волин…

Тело Джона Хьюга — он же большевик Волин — без всяких церемоний бросили в море, а капитан Святцев выслушивал генеральские поздравления, подкрепляемые рюмками настоящей николаевской водки.

БУМАГИ, которые капитан Святцев привез от его превосходительства генерала Гришина-Алмазова, его превосходительству генералу Деникину были содержания крайне неприятного. В них сообщалось, что одесская группа помощи оказать не может, с врагом бороться бессильна, так как пьянство совершенно разложило командный состав, а что касается нижних чинов, то зловредная агитация и т. д.

К этому прилагалось письмо, в котором генерал писал, что податель сего капитан Святцев, счастливое исключение из общей массы и что он генерал горячо рекомендует капитана на ответственную командную должность.

Деникин знал уже о происшествии на пароходе, навел соответствующие справки, и получил ответ, что никто никому, никогда никакого Джона Хьюга не посылал, и что этот Хьюг как и показывают найденные при нем документы несомненно был большевистским агентом.